О чём умолчал Мессия… Автобиографическая повесть

– Э-эх! – не выдерживает один из приятелей, и, свернув левую ладонь в «трубочку», открытой правой смачно прихлопывает сверху, в известном всем российским мужчинам жесте. – Вот бы её сейчас…, а?!

– Ты чё – с ума сошёл: это, ведь, моя жена?!

– Ой! – спохватывается вдруг приятель, и, той же самой правой, но уже поддавая снизу, как бы «выбивая», виновато шепчет: – Тогда – извини, извини…

С Новым Годом!

Минск. Фото из личного архива автора.

В один из дней, накануне нового 1981 года, Андрюшенька поручил мне на сохранность своё бесценное сокровище – Наташу. А дело было так.

– У Наточки на работе организуют новогодний вечер, а у меня дел по горло. – поделился своим бедственным положением мой товарищ и слёзно стал меня просить: – Будь другом, дорогой: поезжай вместо меня? По гроб жизни благодарен буду. Век воли не видать! – тут он отрывисто и резко, как заправский зек, куснул себя за кончик большого ногтя, продемонстрировав мне, что не лишён воровских понятий и чести и, следовательно, способен заценить моё усердие.

Вах! Этого было вполне достаточно: впервые в жизни мне дали возможность показать – как я уважаю своего друга.

Стоя перед зеркалом я стоил страшные рожицы, испепеляя своим огненным взглядом собственное отображение, репетируя и представляя – как я буду охранять вверенную мне драгоценность, отшивая потенциальных поклонников и держа их в страхе в радиусе не менее километра. Правда, как позже объяснит мне Андрюша, ничего этого мне не надо было делать – мой внешний вид и так – без всякого грима – красноречивее всяких слов ясно давал понять цивилизованному европейцу, что перед ним стоит снежный человек, совершенно случайно спустившийся с гор за коробкой спичек.

Весь вечер я только и занимался тем, что неустанно отгонял кавалеров от Наташи, не давая им хотя бы элементарно поздороваться со своей сослуживицей.

Прокол произошёл совершенно случайно, стоило лишь на мгновение отвернуться мне к барной стойке и заказать порцию коньяка. Поставив хрустальную рюмочку на место, я с изумлением обнаружил, что какой-то смертник решился напоследок потанцевать с моей госпожой. Естественно, закончить танец ему не удалось. Я культурно и вежливо, вывел его за шкирку в коридор, где дико вращая своими глазами объяснил, что воспитанному человеку непристойно приставать к даме, которая пришла с джигитом. Иначе, как пощёчиной, такое поведение никак не назовёшь.

Едва лишь, я успел провести просветительскую беседу с одним отсталым и безграмотным европейцем, как смотрю – Наташа уже кружится с другим. Пришлось срочно мобилизоваться и … вытащить второго.

– Ты что – совсем ослеп?! – орал я, размахивая перед его носом кулаками. – Разве ты не видишь, что дама не одна пришла?!

Минский интеллигентик весело и с интересом уставился на меня. Ещё бы: такое он видел впервые.

Позже выяснится, что самым сказочным персонажем новогоднего карнавала окажусь я, выиграв приз зрительских симпатий…

– Это просто возмутительно! Как ты тут живёшь, Андрей?! – искренне негодовал я по возвращении домой, жалея несчастного друга. – Мужчины у вас тут совсем без понятий, оказывается!

Заработав в тот памятный вечер колоссальный стресс, я долго не мог уснуть, остро переживая полученные впечатления и ворочаясь с боку на бок в постели.

А за стенкой ещё долгое время не смолкал приглушенный смех моих друзей, которые делились своими впечатлениями обо мне.

«Бедные отсталые люди…» – жалел в свою очередь я «несчастную» пару.

Последний девственник

Долгое время образцом супружеской верности была для меня чета святых князей Петра и Февронии Муромских, являющихся идеальным примером в христианском православии.

Пока я не познакомился с Андрюшей.

Мне, в ещё совсем недалёком прошлом – типичному среднестатистическому кобелю, не упускающему из виду ни одной юбки, невероятно сложно было предположить, что по этой же самой грешной земле могут ходить ангелоподобные существа.

Однако, за тридцать лет, что мы знакомы с Андреем, мне пришлось прийти к парадоксальному факту: существуют-таки, оказывается, подобные люди в наше время. И один из них – мой друг. Глаза мои тому свидетели, сердце знает, а ум отказывает поверить в очевидное. Ну, хоть ты тресни!

Однажды, я не вытерпел и решил во что бы то ни стало выудить из приятеля чистосердечное признание, дабы вывести его на «чистую воду».

– Андрюша, – устало произнёс я наконец, после получасовой пытки, закончившейся, как и следовало ожидать, безрезультатно, – ну признайся честно: неужели ты ни разу в жизни не изменял своей Наташе? Неужели ни одна баба не пыталась тебя соблазнить? Ну, сознайся?