О чем весь город говорит

Ханна Мари любила в этот день побывать на папиной работе. Лидер же был рад провести ее по всем цехам и представить сотрудникам. Он лучился гордостью, когда дочка за руку здоровалась с каждым встречным.

Нынче они заглянули в контору, и низенькая секретарша мисс Дэвенпорт поразилась, как девочка выросла:

– Господи, ты уж почти с меня ростом!

В конце дня всех детей ждало шикарное угощение, а Ханна Мари и Лидер в нарядных костюмах помогали сотрудникам раскладывать по вазочкам щедрые порции холодного лакомства.

Каждый год они возвращались домой, с ног до головы изгвазданные мороженым, но Беатрис не ругалась. Она понимала, что для них этот день очень важен.

Ханна Мари не могла учиться в обычной школе, и потому родители наняли ей преподавателя, специалиста по обучению глухонемых. Учительница поселилась в доме Свенсенов. Вскоре девочка освоила чтение и письмо, что привело ее в неописуемый восторг.

И вот однажды Элнер достала из почтового ящика конверт, на котором адрес был написан по-детски крупными, но вполне читаемыми буквами:

ТЕТЕ ЭЛНЕР ШИМФИЗЛ

ФЕРМА КОТТОНВУД

СЕЛЬСКИЙ ПРОЕЗД 216

ЭЛМВУД-СПРИНГС, МИССУРИ

Дорогая тетя Элнер,

С приветом к тебе Ханна Мари. Надеюсь, ты здорова. У меня все хорошо. Привет от папы с мамой. Пожалуйста, напиши ответ. Учительница говорит, я уже читаю хорошо. Вот ее портрет.

Я тебя очень люблю, Ханна Мари Свенсен.

Ханна Мари вправду любила Элнер, хоть они и были родней, что называется, седьмая вода на киселе. На ферме Шимфизлов девочка бывала часто и даже оставалась ночевать. А сейчас Норма, племянница Элнер, почти каждую субботу привозила туда свою дочку Линду и всякий раз брала с собой Ханну Мари.

Одним чудесным июньским утром Норма и Элнер сидели на задней веранде и потягивали холодный чай, а девочки возились с новорожденным крольчонком. С тех пор как научилась читать и писать, Ханна Мари не расставалась с блокнотом и карандашом; вот и сегодня она настрочила в нем очередной из своих бесчисленных вопросов.

«Это девочка?» – прочла Элнер и, осмотрев крольчонка, утвердительно кивнула. Ханна Мари тотчас зачеркала в блокноте: «А как ты узнала?»

Элнер беспомощно взглянула на Норму:

– Чего написать-то?

– Уж что-нибудь напиши, – засмеялась племянница. – Иначе она не отстанет.

«У крольчих уши короче», – написала Элнер.

Лукавый ответ вполне удовлетворил девочку, и она перешла к новой теме: «Тетя Элнер, можно посмотреть козляток? Пожалуйста!»

Элнер отставила чашку и поднялась:

– Конечно, милая. Норма, вставай. Пойдем любоваться козами.

Норма замотала головой:

– Нет, идите сами. Я не поклонница коз. От них воняет. Если можно, я полюбуюсь издали.

– Ладно. Пока нас нет, остаешься здесь главной.

– Линда, держись за тетю Элнер, – сказала Норма дочке, спускавшейся с крыльца.

Ухватив тетушку за руки, девчушки радостно зашагали к хлеву. Норма улыбнулась, вспомнив себя маленькую и свои приезды на ферму. С тех пор столько перемен в жизни. Но тети Элнер они не коснулись. Такая же милая и добрая. Даже внешне ни капельки не изменилась.