О чём я не умею знать (СИ)

Да, потерял, но не больше, чем руку в своей руке, моей головы и моего сердца никто не оставил.

А пустую ладонь я могу пережить, одиночество тела не стоит того, чтоб на плече другой кто-то таял.

Утешения убеждением в том, что жизнь не кончилась, и будет тепло, и будет светло, только вперед идти нужно-хуже любых оскорблений, ведь улыбаться без той, кого потерял — значит её предать.

И если время, стирающее память — и есть то самое чудо-лекарство от боли потерь, то я продам свою душу, лишь бы его обыграть.

Наглая ложь, что душа живёт вечно, или по-крайней мере дольше, чем тело, моя по чуть-чуть каждый час без тебя умирает

и грубыми фразами в тех, кто не заслужил, её тлеющий прах воняет.

А солнце, прости ему, что смеет вставать без тебя утрами, и не думай, там, пожалуйста, что так мало для мира значила, что и без тебя всё продолжится так же.

Ведь есть тот, кому навсегда темно теперь, кто без тебя уже никогда не проснётся как раньше.

Знаешь, выбором проторенных путей я никогда не отличался, в детстве всегда выбирал самые некрасивые игрушки, боясь того, что кроме меня их никто не полюбит.

Знаешь, они могут жить без тебя, значит и без меня обойдутся, а мне не нужно место в их новом «завтра», я стану тем, благодаря кому тебя. Никогда. Не забудут.

Комментарий к Глава 26. “Я стану тем, благодаря кому тебя. Никогда. Не забудут”

Последние слова “НайтиВыход - Капилляры”, советую послушать во время прочтения, для усиления восприятия.

Вы поймёте страх Гермионы, если когда-нибудь задыхались или тонули. Вы поймёте отчаяние Драко, если когда-нибудь любили.

========== Эпилог. ==========

Кромешный, нескончаемый страх.

Дикий, пробирающий от сердца до кончиков пальцев ног ужас.

Тяжесть потери, распирающая изнутри, заставляющая внутренние органы разрываться от боли.

Драко чувствовал все это каждую ночь. Каждую ночь ему снился тот вечер. Тот страшный вечер в астрономической башне, который мог бы стать последним для парня во всех смыслах. И стал.

Контрольная точка. Точка невозврата. Конец пути существования, ознаменовавший начало жизни. Осознанной жизни. Одно мгновение заставило Малфоя пересмотреть свои представления о времени. Времени, которого нет. Его попросту не существует как такового. Время просто слово. Пустое слово, не способное ни на что, кроме причинения огромных страданий.

Люди плачут, когда их «время» подходит к концу. Люди кричат, когда вышло «время» их близких. Грустят, когда пришло «не то время» и ожидают, когда настанет «хорошее». Так и проходит вся жизнь, в надежде на лучшее будущее, без внимания на настоящее. В мыслях, что можно оставить слова для любимых на потом. Но «потом» не наступает.

«Но я столько не успел сказать!», сожаление. Сожаление приходит после потери. Как два брата, как два лучших друга, как инь и янь эти слова неразделимы, незыблемы. Одно следует за другим — негласное правило.

Тот вечер был вечером смерти и рождения. Кто-то должен был умереть, чтобы другой обрел. Грейнджер должна была умереть, чтобы обрела покой Диггори, беспрепятственно отомстив Поттеру. Диггори должна была умереть, чтобы Грейнджер смогла воссоединиться с Малфоем навсегда. Вот так. Либо одна, либо другая. Без возможности выбора третьего варианта или ни одного из них. Либо Эллисон, либо Гермиона. Судьба была в руках Драко, и он сделал выбор. Все было очевидно с первого их совместного плана, с первой взаимной улыбки и с первой близости. Оставалось только успеть.

Драко видел тысячи раз разные сны с одним сюжетом. Парень не мог спокойно спать. Каждую ночь он видел смерть, но каким бы ни был исход сновидения, слизеринец всегда оставался жив.

Прошло два месяца с тех пор, как блондин, пропуская ступеньки летел на помощь к единственно дорогому человеку, вторя «лишь бы успеть». Сердце бешено колотилось, градус волнения и страха пробил все мыслимые и немыслимые пределы. Думать о плохом было запрещено разумом, но сердце кричало «поспеши». Парень слышал круциатус, выпущенный в Гермиону безжалостной пуффендуйкой. Слышал ее отвратительные «поднимайся» и холодящее кровь «убью быстро», что заставило слизеринца ускориться, что казалось невозможным, но силы были. В ситуации стресса энергия берется буквально из ниоткуда. Поистине волшебство организма.

— Остолбеней!

В это заклинание Малфой вложил всю злость, всю ненависть, все отчаяние и страх, что были в его мыслях и чувствах. Парень сбил старосту с ног с огромной силой. С такой невероятной, что девушка вылетела за ограждение и полетела вниз к холодной заснеженной земле, не смея даже крикнуть. Диггори не дали такой привилегии. Поэтому последние секунды она провела в молчаливой истерике мыслей, запертая в своем разуме без возможности хотя бы попытаться исправить ситуацию.

Убийцы должны умирать смертью своих жертв. Так восстанавливается баланс вселенной.

Гермиона все же раскрыла глаза полные боли и страха, оседая и бледнея за доли секунды. Драко подхватил Грейнджер, зажав ее лицо руками. Слезы катились, обжигая глазницы и лицо гриффиндорки, подобно кислоте.