О чём молчит лёд? О жизни и карьере великого тренера

Когда я начал работать над этой книгой, я приступил к весьма любопытному эксперименту по возвращению знаменитой фигуристки, чемпионки мира Каролины Костнер. Ранее я уже помогал ей в течение ряда сезонов, но наша работа носила эпизодический характер. Как правило, Каролина приезжала ко мне на сбор в те моменты, когда теряла стабильность в исполнении прыжков, и мы занимались с ней их восстановлением. После сбора она уезжала обратно в Оберсдорф к своему многолетнему наставнику Михаэлю Хуту. Тренеру отлучки подопечной, разумеется, не особо нравились, но сама Каролина находила в них и смысл, и практическую пользу. Так продолжалось до тех пор, пока у меня не появилась своя ученица, работа с которой не позволила продолжать сотрудничество с Костнер на старых условиях.

Пережив крайне неприятную и ужасно несправедливую историю с дисквалификацией, Каролина смогла бы прекрасно обеспечить себя и своё будущее, выступая в шоу. Однако она решила ещё раз получить адреналин от участия в больших соревнованиях, без которого многие спортсмены себя не мыслят. Принимая решение продолжить выступления в любительском спорте, фигуристка осознавала, что ей необходимо восстановить прыжковую технику. В начале сезона она, как и раньше, приехала ко мне на сбор в эстонский город Тарту. А после Каролина и её менеджер обратились с просьбой дать согласие стать её личным тренером, и я такое согласие дал.

Фигурист топ-уровня, принявший решение вернуться в большой спорт после продолжительной паузы, осознает, что для успешного возвращения ему потребуется работать вдвое больше, чем остальным. Помимо этого очень важно, о чём мы всегда говорили ещё с Евгением Плющенко, возвращаться обновлённым, чтобы своим явлением не породить ни у зрителей, ни у специалистов ощущения вторичности. Мол, всё это мы уже и раньше видели, только спортсмен тогда был помоложе и посильнее.

Не мне судить, насколько в глобальном смысле удачным оказался этот эксперимент. Но минимально успешным он всё же стал, потому что Каролина выиграла чемпионат Италии и стала бронзовым призёром европейского первенства. Для этого ей пришлось не только восстановить физическую форму, но и полностью поменять технику прыжка. Даже итальянские журналисты, на глазах которых прошла спортивная жизнь фигуристки, начиная с детства и до сегодняшних дней, подошли ко мне после национального чемпионата и сказали: да, она стала прыгать иначе.

Эксперимент по возвращению Каролины, помимо всего прочего, был интересен ещё и тем, что на текущий момент в женском фигурном катании доминируют юные спортсменки. Я их называю полудевочки-полудевушки. На этом фоне, как мне кажется, наличие Каролины Костнер в ожерелье женского одиночного катания имеет большое значение с точки зрения конкурентоспособности 30-летней женщины на фоне 15-летних девочек. Таким же захватывающим в своё время было состязание юного Патрика Чана и зрелого мужчины Евгения Плющенко.

Неоднозначно, зачастую критично воспринимают возвращения больших спортсменов не только специалисты, журналисты, но и простые болельщики фигурного катания. Нередко можно услышать недоумённый вопрос: «Зачем им это нужно?» Какова же мотивация чемпионов, выигравших все титулы мира, заработавших достаточно денег, чтобы не задумываться о своей судьбе после спорта?

По поводу Евгения Плющенко ходило немало слухов — мол, и тренер его уговаривает возвращаться, и жена — Яна Рудковская, и мама. Но если вспомнить о том, что возвращение в спорт высших достижений — это подвиг, то стоит признать: невозможно убедить и тем более заставить человека на этот подвиг пойти. Только сам спортсмен может прийти к осознанию того, что ещё не сказал своего последнего слова. Мотивация в таких случаях исходит из сердца, души и каждой частички тела атлета.

Я склонен очень скептически относиться к комментариям группы людей, которые ревностно относятся к успехам выдающихся спортсменов. Естественно, что у любого успешного человека есть завистники. Но дело даже не в этом, а в том, что нельзя мерить поступки и действия незаурядных людей заурядными способами, они не укладываются в прокрустово ложе усреднения и стандартизации. Ну кто заставлял Юрия Власова, настоящего интеллектуала, поднимать 500 килограммов? Кто заставлял гениального спринтера Армина Хари выбегать из 10 секунд на стометровке? Кто мог заставить Усэйна Болта столько лет бегать, стремясь выбежать из 9,5 секунды на 100 метрах и из 19 на дистанции вдвое длиннее? Разве у него мало денег, славы или поклонников?