О чём молчит лёд? О жизни и карьере великого тренера

Травмы и до того часто вмешивались в наши планы подготовки, но между Ванкувером и Сочи их было чересчур много. Карьера Жени в спорте выдалась сверхдолгой и сверхнасыщенной. С четырёх Олимпиад уезжать с медалями — не думаю, что в ближайшее время его рекорд будет побит! Последний раз такое случалось почти 100 лет назад, когда к спортсменам были совершенно иные требования, а уровень конкуренции был просто несопоставим. Если в 20-е годы прошлого века фигурист мог стать олимпийским чемпионом в 40 лет, то сейчас даже на 25-летних парней смотрят порой как на музейные экспонаты. А девушка, разменявшая третий десяток и продолжающая кататься на топ-уровне, стала редкостью.

Подготовка спортсмена в запредельном для его дисциплины возрасте — это всегда работа с тончайшим материалом, который может обнаружить свою хрупкость в самый неожиданный момент. Ещё вчера, казалось, всё было прекрасно, а сегодня каждое движение даётся с неимоверным трудом. Так было и с Женей: он в блестящем стиле выиграл чемпионат Европы в Шеффилде, набрав рекордные для себя баллы в произвольной программе. Комментатор Александр Гришин сказал тогда, что Плющенко сможет побороться с Патриком Чаном на чемпионате мира 2012 года. И Женя был внутренне готов к борьбе за золото.

Говоря об этом турнире, не могу не вспомнить прекрасное выступление нашего воспитанника Артура Гачинского. Маленького семилетнего Артурчика привела ко мне его мама Светлана, и мы стали разучивать с ним простой аксель. И здесь я хочу добавить, что в практике нашего, да и мирового фигурного катания не так часто встречаются случаи, когда тренер ведёт спортсмена от одинарного акселя до пьедесталов европейских и мировых чемпионатов.

На том первенстве Гачинский был первым в короткой программе, опередив самого Плющенко. А после произвольной стал серебряным призером, незначительно уступив лишь Евгению.

Оценивая сейчас уровень таланта Артура, скажу, что Бог его наградил редким сочетанием уникальных физических качеств и артистического дара. Наверное, в тот период ни один фигурист мира не выполнял тройной аксель столь блестяще. А набор четверных прыжков, которыми он владел, является весьма серьёзным и в настоящее время: тулуп, сальхов и риттбергер.

А Жене вскоре от поездки на первенство планеты пришлось отказаться — не выдержал мениск. В следующем году история повторилась и даже ухудшилась. Он кое-как докатал короткую программу на европейском чемпионате, но на произвольную не вышел. Вместо этого пришлось ложиться на операцию в израильскую клинику.

В российском мужском одиночном катании образовался определённый вакуум. На Плющенко навалились трудности, связанные с собственным здоровьем. У Артура Гачинского тогда случился психологический надлом, о котором я рассказывал в главе о до конца не реализованных талантах. Совсем юный Максим Ковтун тогда не мог справиться с грузом взвалившихся на него ожиданий — трудность, от которой он так и не избавился. Об этом я скажу отдельно.

Но сначала я бы хотел обратиться к истории и провести параллель с другим спортсменом, искусственно выброшенным на уровень выше своей реальной компетенции. На Олимпийских играх в Риме в 1960 году перед руководством нашей делегации стоял вопрос: кого в турнире боксёров выставлять против Мухаммеда Али, в то время носившего ещё родное имя Кассиус Клей? Лучшим боксёром нашей команды был выдающийся боец Геннадий Шатков. Но его весовая категория была на ступень легче, чем супертяжёлый вес Али.

Решение принималось в ЦК партии. Ничего, мол, легкий, но техничный и волевой. Да, Шатков был прекрасным боксёром. Но дрался он против гения бокса, да ещё и на категорию тяжелее. В огромную заслугу ему можно поставить то, что он закончил бой на ногах, хотя и имел несколько нокдаунов.

Во время нашей совместной работы в институте Лесгафта — он был у нас проректором по спортивной работе — Шатков говорил, что тот бой с Али дорого ему обошёлся. Последствия пропущенных ударов сделали свое дело — произошла серия инсультов, в результате которых ему пришлось заново учиться говорить…