О Чудесах. С комментариями и объяснениями

Слово «объем» употребляется в значении «объем перечисления», «объем списка»: список того, из чего состоит треугольник, в любом случае меньше списка того, из чего состоит человек. Именно поэтому Локк считает, что математические истины создаются как методически важные, показывающие, как соотносятся сущность и свойства, что соответствует и представлению о математике как первичном методе рассуждения в классической философии («Негеометр да не войдет» как требование Академии Платона). Только для Локка, как для нового философа, физика, изучающая действия, в их бесконечном множестве, больше дает философии, чем математика.

25. Когда идеи бывают ложны? Заключение. Человек, обладающий понятием о чем-либо вне его только по идеям, имеющимся в его уме (которые он властен обозначать каким угодно названием), может, конечно, образовать идею, не отвечающую реальности вещей и не соответствующую идеям, которые обыкновенно обозначаются словами другими людьми; но он не может образовать неверной или ложной идеи вещи, известной ему только по его идее. Когда, например, я составляю идею человеческих рук, ног и туловища и присоединяю к этому лошадиную голову и шею, то я не образую ложной идеи чего-нибудь, потому что моя идея не представляет ничего вне меня. Но когда я называю ее человеком или татарином и воображаю, будто она представляет какое-нибудь реальное существо вне меня или является той же самой идеей, которую другие обозначают тем же названием, то я могу ошибаться и в том и в другом случае.

Татарин – здесь пример народа, с которым английский джентльмен, скорее всего, никогда бы не встретился за всю свою жизнь. Локку важно показать, что законы мышления всеобщие и что рассуждать о природе вещей, с коими ты не сталкивался, можно с тем же основанием, что и о тех, с которыми встречался, если есть достоверные свидетельства и «идеи».

И на этом основании идею называют ложной идеей, хотя на деле ложность находится не в идее, а в том подразумеваемом мысленном положении, в котором сообразность и сходство приписываются тому, что их не имеет. И все-таки, если я составляю в уме своем такую идею, не думая о том, относится ли к ней [реально] существующая [вещь] или имя «человек» или «татарин», и хочу этой идее дать имя «человек» или «татарин», то можно, конечно, считать фантастическими данные мной имена, но никоим образом нельзя признавать ошибочным мое суждение (judgement) или ложной мою идею.

Мы знаем хороший пример такого фантастического, но при этом безошибочного именования в любом «брендинге», наименовании фирм или товаров. Так, в магазине детских товаров «Морячок» будут продаваться детские игрушки, а не товары для кораблей, а в ресторане «Медвежий угол» нам подадут блюда не только из морошки и медвежатины.