О детях и прочей нечисти

Я пожимаю плечами, но на следующий день выгоняю Кира вместе с книжками и буком в беседку в саду, подальше от посторонних глаз и ушей. Тирбиш ставит у беседки раскладной манеж, я запускаю туда Алэка, сама сажусь рядом с ним играть. На улице прохладно, но умеренно, тепло одетый ребёнок чувствует себя вполне комфортно, да и я не мёрзну. Кир поначалу маньячно читает и стучит по клавишам, но потом потихоньку начинает отвлекаться: то Алэк запищит, то птичка на перила сядет поинтересоваться, нет ли вкусненького, то жёлтый лист на голову упадёт. Пару раз краем глаза замечаю, что ребёнок бросает своё занятие и с интересом оглядывается вокруг, а то и вовсе запрокидывает голову и смотрит в небо. Но едва он заподазривает, что я на него смотрю, как тут же возвращается к учёбе.

Через перила в беседку свешиваются нижние ветви нугового дерева с гроздьями недозрелых ягод. Дозревают они с первым снегом и всю зиму кормят птиц и древесных грызунов, ягоды эти тогда становятся липкими, как нуга. Той весной мы с Азаматом их ели. А сейчас они ещё сочные, немного похожи на актинидию, только с косточками. В общем, я их потихоньку объедаю с ветки. Кир украдкой наблюдает за мной, а когда я отвлекаюсь на Алэка, тоже срывает ягодку и, пригнувшись за экран бука, пробует. Через несколько минут я отхожу подобрать игрушку, которую Алэк швырнул через бортик, а когда возвращаюсь, Кир прячет за стопку книг несколько гроздей. Дальше он потихоньку от них отщипывает по ягодке.

-- Ты ещё не проголодался? -- спрашиваю.

Он вздрагивает и мотает головой.

Мы продолжаем заниматься своими делами до обеда, потом втягиваемся в дом.

Азамат приходит с работы вымотанный, но полный энтузиазма.

-- Милый, ты не устал? -- спрашиваю заботливо. -- Что-то выглядишь неважно.

-- Ну так я уж двенадцать часов на ногах! -- отвечает он. -- Ничего, переживу! Кир, как твои успехи?

Кир как раз собирался сунуть ложку в рот, но быстро кладёт её обратно в тарелку.

-- Я всё прочитал и переписал десять страниц, как вы велели.

Вздыхаю. Это не ребёнок, а солдат какой-то. И ведь не скажешь, что Азамат особо грозен или требователен, не орёт, не наказывает. Кстати, вначале, кажется, Кир был с ним на "ты". Видимо, титул с "тыканьем" не сочетается.

Вечером, когда Азамат отпускает Кирову душу на покаяние и приходит ко мне под бок, я снова делаю попытку воззвать к разуму.

-- Азаматик, мне кажется, всё-таки противоестественно для мальчика так усердствовать. Я боюсь, как бы он не заболел. Да и ты сам при таком графике долго ли выдержишь?

Азамат обнимает меня и целует, сонно бормоча:

-- Ничего, вот поедем на инспекционный выезд, тогда и отдохнём оба.

На этом он благополучно засыпает. О-хо-хо. Что-то многовато у нас планов на этот выезд, успеть бы всё и не умереть. Как бы и правда к Алтоше идти не пришлось. Хотя я сомневаюсь, что в случае чего у него получится достучаться до Азамата, если уж у меня не выходит.

За завтраком Кир выглядит странно и периодически забывает, зачем у него в руке ложка. Похоже, встал ни свет ни заря и теперь ничего не соображает. Уложить его обратно не представляется возможным, но надо хотя бы проветрить. Как раз у меня вызов подвернулся.

-- Мне сегодня понадобится твоя помощь, -- говорю.

Кир несколько оживляется.

-- Какая?

-- У брата Азамата дочка заболела, я пойду её лечить. Но этот самый брат, Арон, всё время лезет под руки и боится всяких процедур. Мне нужно, чтобы ты его занял разговором, пока я буду осматривать девочку.

Кир неуверенно кивает.

-- А о чём с ним говорить?

-- Да о чём хочешь. Он занимается разведением элитных овец с супермягкой шерстью, у нас тут все постельные принадлежности от него. Охотиться любит, можешь об этом поболтать. Ещё у него сын есть, младше тебя и странноватый... В общем, ты парень изобретательный, что-нибудь придумаешь.

-- Это надолго? -- хмурится Кир. -- Мне ведь ещё читать...

-- Не знаю, сколько это займёт времени, но я Азамату всё объясню, и он поймёт.

-- Ну хорошо, -- соглашается Кир.

Арон поджидает нас у порога дома жены, нервно топчась на месте, и сразу бросается ко мне.

-- Хотон-хон! Я так рад, что вы пришли! Прямо не знаю, что делать, вы бы её видели, это какой-то кошмар, как же она будет жить, а вдруг это не лечится, жена совсем голову потеряла от горя!..

-- Тихо! -- рявкаю я, прерывая бесконечный словесный поток. -- Вот знакомься, это Кир, ты его ещё не видел. Пошли внутрь.

Арон облегчённо замолкает, явно радуясь тому, что кто-то другой принял командование, и проводит меня в комнату девочки, обставленную в безумных малиновых тонах. Я тут же выпираю их с Киром за дверь и остаюсь с пациенткой один на один -- не будет же сердобольная муданжская мать сидеть с больным ребёнком, ещё заразится...