О детской литературе, детском и юношеском чтении (сборник)

Вот в кратком перечне, что я выношу из этих тезисов и с чем я совершенно согласен: увеличение количества детской литературы, внимание к этой сфере у нас в издательствах, тем более что мы имеем теперь очень положительные черты — имеем перенос центра тяжести читателей на новую литературу по сравнению со старой и перенос центра тяжести на государственные издательства с частных издательств. Мы имеем возможность руководить литературной продукцией нашего Гиза, руководить детским чтением. Очень хороша идея связать это дело непосредственно с нашими строительными планами, особенно с пятилеткой. Есть огромное количество возможностей причалить к этой пятилетке и взять отсюда какие-то сюжеты — художественное распространение норм, правил коллективной морали, интернационального чувства. Сюда входит и наше классовое самосознание с его положительными и отрицательными чертами. Гораздо больше, чем до сих пор, отражение в искусстве жизни школы и жизни пионердвижения. Эта часть очень скудна. Можно было бы давать очерки школьной жизни за границей, в буржуазных странах. Когда-то очень талантливый чисто буржуазный сборник издавался во Франции — «Ecdliers de tous pays», которым мы увлекались и который был проникнут буржуазными тенденциями. А если бы вы это издали, то могли бы сделать превосходный сборник повестей, который показал бы, как живет пролетарский и буржуазный ребенок в той или другой стране мира.

Затем еще, говоря о родах и задачах литературы, я прошу присоединить к этому то, что я говорил о некоторых формах желательной для нас продукции — по-нашему авантюрного, краеведческого и по-нашему научного, технического и утопического романа.

Ну, теперь несколько пожеланий общего характера: заняться как следует вопросами детского языка, разработать педагогически и педологически вопросы чтения и руководства чтением. Здесь у нас большой разнобой, и за это нужно, несомненно, взяться обеими руками и коллективным разумом: привлечение сил в эту область, просто вовлечение свежих молодых сил ив писательские кадры, и в педагогические кадры, и в библиотечные кадры; постановка у нас аппарата распространения детской книги, и в особенности в деревне, которая должна быть выделена как предмет самого напряженного внимания.

Правильное понимание у нас есть. Я совсем не думаю, чтобы моим докладом я открывал Америки и давал бы какую-нибудь новую установку. Наоборот, я вынужден признаться, что никаких серьезных возражений против понимания того пути, о котором я говорю, по линии его руководителей, в особенности молодых руководителей, у меня нет. Понимание дела есть, но работа невероятно трудна. Для каждой проблемы, для каждого шага требуются и высокий уровень образования, и большой талант, и особенно чуткость к ребенку вообще и к нашему ребенку в частности. Здесь необходима взаимная проверка, тем более что, в то время как мы имеем перед собой такие грандиозные задачи, мы имеем и огромные препятствия. Вот почему нужно организовать все свои силы, ибо вражеских сил, препятствующих нашему предприятию, еще очень много. Нам, правда, помогают не только свои, но и чужие. Это мы, разумеется, должны помнить. Мы должны заимствовать у отдельных блестящих писателей прошлого, классиков много интересных элементов или учась у них или даже прямо заимствуя целые произведения, и здесь мы получим большую помощь всякого рода, которая, может быть, технически будет и ниже нашего, но по содержанию может быть часто настоящим союзником. Больше всего мы, разумеется, должны опираться на растущие советские силы, на силы пролетарской литературы для детей, но также помнить, что и в лагере наших врагов имеются не только чужие, но и свои, а чужие — это все мещанские, гаденько-кулацкие крестьянские настроения, все идеологически скверное, что бесконечно еще оказывает свое влияние, что мешает педагогическому воздействию, засоряет литературу. Большой враг сидит и в нас самих, в нашем чванстве, в слишком быстрых решениях, слишком большой самоуверенности, перенесении того, что с трудом завоевано в проблеме для взрослых, прямо к детям. И все, которые идут сюда, стоят на недостаточной высоте, и у каждого из нас вина — это переходный период, известный процент загрязнения болезнями прошлого, о которых так горячо говорил Ленин, и которые он так охотно допускал даже у лучших среди нас, и которые вреднее всего при соприкасании с ребенком.