О «Диалектике природы» Энгельса

Ветвь живой природы является перспективной, ветвь неживой природы — неперспективной. В дальнейшем поляризация на противоположные стороны приобретает все более сложный и разнообразный характер по мере развития биологической формы движения. Энгельс писал, что «в органической жизни образование клеточного ядра надо рассматривать тоже как явление поляризации живого белкового вещества, а теория развития показывает, как, начиная с простой клетки, каждый шаг вперед до наисложнейшего растения, с одной стороны, и до человека — с другой, совершается через постоянную борьбу наследственности и приспособления»[1]. Следовательно, здесь имеет место специфическое раздвоение линии развития на перспективную (животные) и неперспективную (растения). Говоря о двойственном характере различных групп объектов природы, Энгельс записывает: «Организм: 1) растение, 2) животное»[2].

[1] К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 20, стр. 526.

[2] Та м же, стр. 566.

Основу этого раздвоения и его дальнейшего углубления составляет, по Энгельсу, все тот же процесс продолжающейся качественной дифференциации возникающих форм живой природы. Когда из бесформенного белка возникла благодаря образованию ядра и оболочки первая клетка, вместе с нею была дана и основа для формообразования всего органического мира. Судя по данным палеонтологии, сперва развились бесчисленные виды протистов, «из которых одни дифференцировались постепенно їв первые растения, а другие — в первых животных. А из первых животных развились, главным образом путем дальнейшей дифференциации, бесчисленные классы, отряды, семейства, роды и виды животных и, наконец, та форма, в которой достигает своего наиболее полного развития нервная система, — а именно позвоночные, и опять-таки, наконец, среди них то позвоночное, в котором природа приходит к осознанию самой себя, — человек»[1].

[1] К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 20, стр. 357.

Существенный признак позвоночных это, подчеркивал Энгельс, «группировка всего тела вокруг нервной системы. Этим дана возможность для развития до самосознания...»[2]. Все это — конкретное проявление той самой дифференциации форм движения и их материальных носителей, которая началась с того момента, как только процесс развития вышел за рамки простого механического движения и вступил в область качественно более богатых, «надмеханических» форм движения. «И человек возникает путем дифференциации, — пишет Энгельс, — и не только индивидуально,... но и в историческом смысле. Когда после тысячелетней борьбы рука, наконец, дифференцировалась от ноги и установилась прямая походка, то человек отделился от обезьяны, и была заложена основа для развития членораздельной речи и для мощного развития мозга, благодаря чему пропасть между человеком и обезьяной стала с тех пор непроходимой. Специализация руки означает появление орудия, а орудие означает специфически человеческую деятельность, преобразующее обратное воздействие человека на природу — производство»[3].

[2] Там же, стр. 623.

[3] Там же, стр. 357.

В расширенном плане «Диалектики природы» это положение сформулировано кратко: «Дифференциация человека благодаря труду»[4]. В самом деле, производительный труд наших далеких предков был тем — социальным, качественно особым, не встречающимся в самой природе — фактором, который вьивел процесс развития из области природы и привел его в область социальных явлений. «Вместе с человеком мы вступаем в область истории»[5], — писал Энгельс.

[4] Там же, стр. 343.

[5] Там же, стр. 358.

Следовательно, здесь мы снова видим, что в лице человека, только еще начавшегося формироваться, живая природа достигла своего «развитого тела» (своего высшего, конечного, наиболее конкретного пункта), которое вместе с тем выступило как «клеточка» истории общества (как ее низший, исходный, наиболее абстрактный пункт). Этот пункт, где совершается диалектический скачок от природы к человеку, от всех естественных форм движения, включая и биологическую, к социальной форме движения, и был выбран Энгельсом как пункт, где его «Диалектика природы» должна, по его замыслу, сомкнуться с «Капиталом» Маркса. И такое смыкание заключено в энгельсовской формулировке, гласящей, что труд — «основное условие всей человеческой жизни, и притом в такой степени, что мы в известном смысле должны сказать: труд создал самого человека»[1].

[1] К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т 20, стр. 486.

Именно этому вопросу посвящен фрагмент из заключительной главы «Диалектики природы», носящий название «Роль труда в процессе превращения обезьяны в человека».

В итоге «Диалектика природы», изложенная с единых теоретических позиций с помощью единого марксистского метода, охватывала все познание природы, достигнутое к концу XIX в., начиная от простейшего (механического) движения довершающегося в ней, и кончая сложнейшим движением, связанным с человеком, вместе с которым процесс развития делает скачок из области природы в область истории.