О дикий новый мир! / Год 0 (СИ)

- Было. Серьёзно, в какой-то момент мы, правда, были на грани катастрофы. Но для людей это выглядело, как затянувшиеся ожидание непонятно чего, информационная война, в конце которой мелькнул некий человек, за всё извинился, тут же пропал, Мама ушла в отставку и откуда не возьмись, появляюсь я – было от чего прийти в недоумение. – сказала Ева. – Но так как я до последнего буду держаться мирной политики, я не могу просто упечь всех агрессоров по тюрьмам…то есть в нашу одну тюрьму или казнить, поэтому мы стараемся, как можно быстрее и прочнее их всех интегрировать. Ну, а Мэтью, как самого опасного и непредсказуемого, будем держать ближе всего. Поэтому отнеситесь к нему дружелюбно – пусть он нам хоть чуть-чуть доверяет.

- Так у нас сегодня вечер на французском? – спросила Инга и ответила вопросительному взгляду Жюли: - Он ещё почти не говорит на фритише.

- Как интересно! - воскликнула Жюли. – А вообще, меня обычно радуют новые родственники. Даже Антоний.

- Ты ещё увидишь, как он на Бенуа похож, - усмехнулась Инга. – Это даже немного жутко.

- Теперь я просто умираю от любопытства! – в предвкушении Жюли начала нервно жевать хлеб.

***

- Думаешь, это хорошая идея? – спросил Мэтт. – Твои родственники могут меня возненавидеть.

- Да ты сам уже целый месяц напрашиваешься, а теперь решил подумать, хорошая ли это идея? – Бенуа протянул руку. – Ключи от техники, склада и кладовок.

- Очень мило, что мне всё ещё не доверяют. – Мэтт передал ему объемную связку. – Это при том, что со мной проводят рабочие встречи бывшая и нынешняя главы государства и руководитель секретной службы.

- Легко объяснимо. Тано чувствует вину, что чуть не отхватил тебе ногу, Ева просто добрая, а Марго в тебя влюбилась и уже давно ждет каких-то домогательств.

- Прямо умилительная картина: моя жизнь и судьба держатся на тонких материях раскаяния, доброты и любви.

- И вожделения, - напомнил Бенуа.

- Нет, это мне чуждо. Я вот думаю, если всё сложится хорошо, баллотироваться в Папы лет через 10, или когда там нашей Еве всё надоест.

- Вы дайте шансы какой-нибудь другой семье! – притворно возмутился Бенуа. – Поехали уже.

- Мне надо 20 минут, нет 17 хватит, но я же должен привести себя в порядок: не могу знакомиться с людьми, которые потенциально могут посчитать меня членом семьи, явившись им небритым, пыльным и в лохмотьях.

- Ничего, немного румян и блеск для губ всё исправят, - сказал Бенуа, но Мэтт только грустно вздохнул.

- Тебе повезло, что мне запретили людей убивать, и вдвойне повезло, что тут такая разнузданная свобода слова – даже не представляешь, как бы тебе за это досталось.

- Благословен будь, Единый Мир, - сказал Бенуа, приложив руку к сердцу и посмотрев в потолок. – 17 минут начались.

***

По дороге Мэтт вдруг сообщил, что вообще-то замкнут и необщителен, и спросил, позволяет ли здешний этикет весь вечер молчать, время от времени кивая. Бенуа ответил, что в восторге от такого варианта, но почему-то уже через 10 минут, которые Мэтт провёл рядом с Евой, знакомясь со всеми, он начал проявлять сначала среднюю, а потом и повышенную коммуникабельность. Он шутил о своем происхождении и неудачах в фигурном катании, делал комплименты всем дамам старше сорока и восхищался административными способностями Евы.

Публика принимала его весьма благосклонно, кроме Марко и семьи Тано, которые ждали перевода. Специально для них Мэтт продемонстрировал свои успехи во фритише, произнеся: «ЕМ – наша страна. Нам тут нравится жить. Я живу в доме. Там 30 комнат. Я живу один. Честно, этот текст сделал не я, а учебник для фритиша». Такая длинная и содержательная речь даже заслужила аплодисменты. Во всей компании только один человек с каждой минутой становился все задумчивее – Бенуа. И пока готовили стол к десерту, он отозвал Мэтта в свой кабинет.

- Ты что, nazzo, делаешь?

- Пытаюсь быть дружелюбным, и всем понравиться.

- Если бы только это. Я, чёрт возьми, сам так делал, поэтому говори, что ещё происходит!

- Чёрт, я сделал что-то очевидное?

- Более чем. Только вот я обычно проделывал это наедине или в очень маленькой компании.

- Ладно, если тебе так любопытно… - Мэтт посмотрел в сторону и, наконец, произнес: - У меня тут есть, вроде как, два варианта.

- Нет! – Бенуа схватился за стол.

- Ну, может и не два, полтора или даже один. Какой ты от меня хочешь точности? Я до сегодняшнего дня вообще не знал, что во мне встроен определитель – видимо, раньше просто не приходилось им пользоваться.

- Не хочу я никакой точности! Не смей это делать в моей семье!

- Успокойся, это никто из твоих настоящих родственников.

- Нет уж – твоих тоже! И кто тогда? Нет, не хочу знать! Это Антоний? Господи, пусть это будет Антоний!

- Бенуа, что за паника? Это даже оскорбительно. И Тони у меня как раз в серой зоне – скажу тебе что-то определённое часа через два. Но есть кое-кто стопроцентный. И можешь меня поздравить: я уже произвел неизгладимое впечатление. Он сначала как-то опускал глаза и краснел, а теперь взгляд от меня оторвать не может.