О дивный новый мир. Остров (сборник)

— Вероятно, я не должна вам об этом рассказывать, — произнесла она, но потом после непродолжительного раздумья вздохнула: — Впрочем, почему бы и нет? Если наше Дело закончится триумфально, лорд Альдегид обещал поддержать мой Крестовый Поход всеми своими ресурсами. А поскольку Богу угодно, чтобы Крестовый Поход достиг своих целей, наше Дело не может закончиться провалом.

«Что и требовалось доказать!» — захотелось заорать ему, но он сдержался. Это было бы не слишком вежливо. Да и не до шуток сейчас все равно.

— Отлично! Тогда мне надо позвонить Баху, — сказала Рани. — А bientôt[61], мой дорогой Фарнаби.

И она дала отбой.

Пожав плечами, Уилл вернулся к чтению «Что есть Что». Больше ему ничего не оставалось.

Дуализм… Без него едва ли может существовать хорошая литература. Но с ним почти наверняка делается невозможной хорошая жизнь.

«Я» утверждает мое существование как отдельной и устойчивой субстанции. «Есть» содержит в себе отрицание, что всякое существование — это система взаимодействий и изменений. «Я есть». Два коротеньких слова, но какую огромную неправду заключают они в себе!

Религиозно мыслящий дуалист призывает своих доморощенных духов из бездонных глубин. Противник дуализма вызывает бездонную глубину, чтобы поместить туда свой дух; или, точнее, он убеждается, что он уже пребывает в бездонной глубине.

Донесся звук подъехавшей машины, а потом наступила тишина, когда двигатель заглушили. Затем хлопнула дверь, послышались шаги сначала по гравию, а потом по доскам веранды.

— Вы готовы? — привычно низким голосом спросил Виджайя.

Уилл отложил «Заметки о том, Что есть Что», взял свой бамбуковый альпеншток, встал с его помощью на ноги и направился к входной двери.

— Готов и весь в предвкушении, — сказал он, выходя на веранду.

— Тогда поехали. — Виджайя взял его за руку. — Осторожнее с этими ступеньками, — предупредил он.

Одетая во все розовое, с коралловыми бусами на шее и с сережками в ушах, полноватая круглолицая женщина лет сорока пяти стояла рядом с джипом.

— Это Лила Рао, — представил ее Виджайя. — Наш библиотекарь, секретарь, казначей и главный хранитель порядка. Без нее мы как без рук.

Она походила, подумал Уилл, обмениваясь с женщиной рукопожатиями, на темнокожую версию тех с виду рыхлых, но полных неисчерпаемой энергии английских леди, которые, когда их дети взрослели, посвящали себя благотворительности или организации культурных мероприятий. Не слишком умные и образованные, бедняжки компенсировали свои недостатки самоотверженностью и преданностью делу. Увы, в большинстве своем они были безнадежно скучны!

— Я много о вас слышала, — сообщила ему миссис Рао, когда они тряслись по дорожке мимо пруда с лотосами к выезду на шоссе, — от моих друзей Радхи и Ранги.

— Надеюсь, — сказал Уилл, — что они отзывались обо мне с той же сердечностью, какую я сам испытываю к ним.

Лицо миссис Рао просияло от его слов.

— Я так рада, что они вам понравились!

— Ранга исключительно умен, — вставил ремарку Виджайя.

— И в нем так поражает равновесие между замкнутостью в себе и отношениями с окружающим миром, — добавила миссис Рао. — Его постоянно преследует искушение — и какое сильное! — либо уйти в Нирвану Архата, либо с головой погрузиться в чистую и такую прекрасную абстракцию науки. Непрерывно искушаем, он часто отвергает искушения, потому что есть Ранга — ученый-архатист, но существует и другой Ранга — человек, способный к состраданию, готовый, если ты знаешь правильный подход к нему, полностью открыть себя повседневным жизненным реалиям, проявить понимание, участие и оказать активную помощь. И огромная удача для него самого и для всех окружающих, что он нашел себе такую подругу, как Радхи, — девушку столь умную, но простую, обладающую чувством юмора и нежностью, словом, наделенную всеми качествами, необходимыми для любви и счастья! Радха и Ранга, — доверительно сообщила миссис Рао, — были в числе моих любимых учеников.