О доблестях, о подвигах, о славе. Стихотворения и поэмы

Не жаль мне дней ни радостных, ни знойных,
Ни лета зрелого, ни молодой весны.
Они прошли – светло и беспокойно,
И вновь придут – они землёй даны.

Мне жаль, что день великий скоро минет,

Умрёт едва рождённое дитя.
О, жаль мне, друг, —
грядущий пыл остынет,
В прошедший мрак и в холод уходя!

Нет, хоть в конце тревожного скитанья

Найду пути, и не вздохну о дне!
Не омрачить заветного свиданья
Тому, кто здесь вздыхает обо мне.

«Признак истинного чуда…»

Признак истинного чуда
В час полночной темноты —
Мглистый мрак и камней груда,
В них горишь алмазом ты.

А сама – за мглой речною

Направляешь горный бег
Ты лазурью золотою
Просиявшая навек.

«Сумерки, сумерки вешние…»

Дождёшься ль вечерней порой

Опять и желанья, и лодки,
Весла, и огня за рекой?

Фет

Сумерки, сумерки вешние,
Хладные волны у ног,
В сердце – надежды нездешние,
Волны бегут на песок.

Отзвуки, песня далёкая,

Но различить – не могу.
Плачет душа одинокая
Там, на другом берегу.

Тайна ль моя совершается,

Ты ли зовёшь вдалеке?
Лодка ныряет, качается,
Что-то бежит по реке.

В сердце – надежды нездешние,

Кто-то навстречу – бегу…
Отблески, сумерки вешние,
Клики на том берегу.

«Ты горишь над высокой горою…»

Ты горишь над высокой горою,
Недоступна в Своём терему.
Я примчуся вечерней порою,
В упоеньи мечту обниму.

Ты, заслышав меня издалёка,

Свой костёр разведёшь ввечеру,
Стану, верный велениям Рока,
Постигать огневую игру.

И когда среди мрака снопами

Искры станут кружиться в дыму,
Я умчусь с огневыми кругами
И настигну Тебя в терему.

«Видно, дни золотые пришли…»

Видно, дни золотые пришли.
Все деревья стоят, как в сияньи.
Ночью холодом веет с земли;
Утром белая церковь вдали
И близка и ясна очертаньем.

Всё поют и поют вдалеке,

Кто поёт – не пойму; а казалось,
Будто к вечеру там, на реке —
В камышах ли, в сухой осоке, —
И знакомая песнь раздавалась.

Только я не хочу узнавать.

Да и песням знакомым не верю.
Всё равно – мне певца не понять.
От себя ли скрывать
Роковую потерю?

«Кругом далёкая равнина…»

Кругом далёкая равнина,
Да толпы обгорелых пней
Внизу – родимая долина,
И тучи стелятся над ней.

Ничто не манит за собою,

Как будто даль сама близка.
Здесь между небом и землёю
Живёт угрюмая тоска.

Она и днём и ночью роет

В полях песчаные бугры.
Порою жалобно завоет
И вновь умолкнет – до поры.

И всё, что будет, всё, что было,

Холодный и бездушный прах,
Как эти камни над могилой
Любви, затерянной в потях.

«Я всё гадаю над тобою…»