О духе времени

Похваляются человеком, европейским человеком, таким, каков он есть; но проверьте его, оцените через Богочеловека, и похвальба ваша превратится в позор ваш и печаль новую. Похваляются чем-то и говорят: «Это достойно Вечности!», и заглядывают в глаза человеку, хвастливо и горделиво. Но оставьте человека, повернитесь к Богочеловеку, из Его благих очей светятся Вечная истина и Жизнь вечная, и скажите Ему, без стыда скажите: «Вот, Господи, это мое, достойное вечности!» — Не похваляйся человеком, не похваляйся временем, ибо пеплом похваляешься, и гноем, и смрадом, и злосмрадием. Смысл человека в том, чтобы соединиться с Богочеловеком; смысл времени в том, чтобы переплавиться в Вечность.

Они мне постоянно предлагают свой дух времени взамен Христа, свои мелкие относительные истинки взамен абсолютной Истины и Вечности. Но скажите мне: чем вы замените Христа? Собою ли? — Сравните себя с Ним. Человеком ли? — Докажите мне, что он безгрешен, бессмертен и вечен. Приобретением ли каким? — Докажите, что его моль не побьет и ржа не попортит.

Гнилостен человек, наш европейский человек: не безумие ли возводить на нем, как на фундаменте, здание счастья человеческого? Вечен Богочеловек, вечен и незаменим: не безумие ли желать Его заметить лишь бы кем и лишь бы чем временным? Основа человека — земля и мелкие заботы и заботки; основа Богочеловека — Небо и Царство Небесное: «Ищите же прежде Царства Божия и правды Его, и это все приложится вам» (Мф.6:33); все, все, все. — Два пути нам предлагают: путь духа времени и путь Духа Вечности, Духа Христова.

Дух времени нашего — тонкий соблазн нынешних дней; под этой маркой продается фальсификат прогресса, просвещения, цивилизации, культуры. Поэтому сегодня более, чем когда бы то ни было нужно иметь дар различения духов (1Ин.4:1), дар православный, дар подвижнический, чтобы человек несоблазненный мог пробиваться сквозь ужасный хаос нашей современности. Духом Вечности нужно проверять дух нашего времени. — Явно и тайно, дух нашего времени проповедует людоедство, культурное людоедство, которое имеет своего апологета в науке, в ее аксиоме: «борьба за самосохранение». Человек — это глина, средство, пища для человека более сильной физической организации. Все относительно; и человек относителен. Но Дух Вечности, Христовой Вечности учит: человек вечен и имеет вечную ценность — он не может быть ничьим средством, кроме как Божиим. Богочеловек единственно имеет право оценить человека последней ценой; никто из людей не имеет права даже самого худшего человека сделать средством для своего самосохранения. — По духу времени, гордость: будь гордым; по Духу Вечности, смирение: будь смиренным. В соответствии с первым, главное достоинство — быть довольным собой; в соответствии со вторым, главное достоинство — быть недовольным собой, а быть довольным Христом. Человек, который живет духом нашего времени, смотрит лишь на то, что видимо, что временно; человек, который живет Христом, смотрит на то, что невидимо, т. е. вечно. Посему для первого нынешние заботы тяжелы, а для другого легки (ср. 2Кор.4:17–18).

Сквозь потрескавшуюся кору времени, сквозь трещины пространства Христов человек смотрит и видит то, что вечно, богочеловечно. Он проникает в тело каждого человеческого существа, ищет и находит жемчуг вечности. Через недолговечную хижину тела своего он идет к дому вечному, нерукотворному, дому, Богом созданному на небесах. О единственном он воздыхает: чтобы облечься в свое небесное тело, чтобы жизнь поглотила смертное (ср. 2Кор.5:1–4). Время бессмысленно — пока не крестится вечностью; человек — пока артерией любви не свяжется с сердцем Господа Иисуса. Время есть переход и проход к Вечности. Вечность есть содержимое, пункт назначения, море, в которое впадает река времен.

Дух нашего времени имеет один категорический императив: carpe diem (лови день!); дух Христовой Вечности имеет свой императив: carpe aeternitatem (лови вечность!). Для Христова человека каждый день — это пропуск в Вечность. В любой отрезок времени он живет Вечностью и ради Вечности; уже здесь, на земле, он живет Христом и потому имеет жизнь вечную (Ин.5:24); сквозь смертность он устремляется к бессмертию, сквозь горечь — к блаженству, сквозь время — к Вечности. Он борется за жизнь вечную, к которой и призван. Чем борется? Верой, любовью, правдой, набожностью, терпением, кротостью, состраданием, милосердием (1Тит.6:10–12). Это путь богочеловеческий, в отличие от пути человеческого. «Мы путь свой знаем — путь Богочеловека», — говорит наш поэт, герцеговинец Алекса Шантич.