О египетских мистериях

Что касается сил, пребывающих на небе в божественных телах, то никто бы не стал оспаривать, что все они одинаковы. Остается рассказать о силах, посылаемых сюда и внедряющихся в сотворенный мир. Итак, ради спасения мира они равным образом распространяются по нему и по одним законам связывают весь сотворенный мир. Они бесстрастны и неизменны, хотя нисходят к изменчивому и претерпевающему. Однако сотворенный мир многообразен и состоит из различных элементов, поэтому из-за собственной противоречивости и дробности он воспринимает то, что есть в них единого и неразличимого, с сопротивлением и не полностью, со страстью вмещает бесстрастное и вообще причастен этому по своей природе, а не по силе богов. И как возникающее участвует в живом существе соответственно становлению, а тело в бестелесном – соответственно телесности, также иногда физические и материальные тела, участвующие в сотворенном мире, причастны нематериальным, стоящим выше природы и становления, эфирным телам беспорядочно и хаотично. Поэтому неразумны те, кто приписывает умопостигаемым образам цвет, форму и поверхность на том основании, что таково причастное этим качествам, а также те, кто приписывает небесным телам испорченность на том основании, что причастное им иногда рождается дурным. Это вовсе не было бы участием, если бы его стороны не обладали неким различием. Если такое отношение включает причастное существо как бы в иную и отличную природу, то именно эта чужеродность в земных делах составляет зло и беспорядок.

Итак, причиной всякой чужеродности во вторичном оказывается сопричастность¹⁹ и смешение материального с нематериальными эманациями, а также то обстоятельство, что одно и то же по-разному дается свыше и воспринимается здесь. Так, например, эманация Крона является основополагающей, а Ареса – движущей, но в материальных вещах воспринимающая сторона, подверженная страстям и участвующая в сотворенном мире, воспринимает одну эманацию как замерзание и холодность, а другую – как чрезмерный жар. Разве пагубное и несоразмерное происходит не от того, что чужеродность, материальность и подверженность страстям воспринимающей стороны уводит ее в сторону? И поскольку материальные и земные места из-за их слабости не получают несмешанную силу и наичистейшую жизнь эфирных существ, то они переносят свое собственное пассивное состояние на первопричины. Точно так же больной человек, неспособный выносить животворящее тепло Солнца, из-за собственных страданий осмеливается лживо упрекать его в том, будто оно совершенно бесполезно для здоровья и жизни.

То же могло случиться в гармонии и слиянии мира, так что одно и то же для всего мира было бы спасительным благодаря совершенству наличествующего и того, в чем оно заключено, а для отдельного – пагубным из-за индивидуальной несоразмерности²⁰. Так же и в движении мирового круговращения отдельные круговращения сохраняют мир в целом, но одна часть может притеснять другую, что мы ясно видим в танце.

Повторюсь: состояние погибели и изменения свойственно отдельному, и не следует приписывать его всеобщим первопричинам как наличествующее в них или как снизошедшее от них к здешним вещам. Все это доказывает, что ни сами небесные боги, ни их дары не являются пагубными.

19. Ответим теперь и на такой вопрос: что связывает с бестелесными богами обладающих телом на небесах. На основании ранее сказанного ясно также и это. Если они царят в небесных сферах как бестелесные, умопостигаемые и объединенные друг с другом, то они имеют свои начала в умопостигаемом и, мысля свои собственные божественные образы, они управляют всеми небесами единым беспредельным актом. И если они, находясь в небе обособленно, направляют вечные круговращения одной только своей волей, то и сами они не смешаны с чувственным восприятием и ведут жизнь умопостигаемых богов.

Пожалуй, можно своеобразно изложить настоящий ответ еще примерно так. Как я говорю, на основе умопостигаемых божественных образцов и вокруг них возникают видимые изваяния богов²¹, и, возникнув, они целиком заключаются в богах, и образ, которым они обладают, произведенный богами, восходит к этим образцам. Оставаясь теми же под разными углами зрения, они составляют другой мировой порядок, и здешнее связано с небесным одной связью, и умопостигаемые божественные образы, имеющиеся в видимых телах богов, предшествуя им, существуют отдельно от них. А их умопостигаемые образцы, несмешанные и наднебесные, по своему вечному превосходству пребывают сами в себе, все вместе с Единым.