О-ерой, академия для избранных (СИ)

– Я дам тебе время подумать, сучка, до завтрашнего вечера. Ночь проведешь в карцере. А если не одумаешься, брошу к изголодавшимся по женскому телу мужикам, которых я везу в колонию строгого режима. Так что подумай, Лакшми. Подумай!

Он захлопнул дверь, оставив меня в кромешной темноте. Я только и могла что рыдать: от счастья, что меня не изнасиловали и от непонимания, во что я превращаюсь. Так я и отключилась. Сегодняшняя ночь не была исключением, и ко мне пришла гиена.

Она рычала, щурилась, описывала вокруг меня круги, а потом когда поняла, что я не боюсь, с силой вцепилась мне в шею, будто пыталась выдрать оттуда кусок плоти. А потом отпустила и уселась передо мной. И как бы ни был болезнен ее укус, жар от него прошел еще быстрее, чем от предыдущих ран. Гиена перед уходом долго смотрела мне в глаза, а потом сказала:

– Терпи, остался один, с-с-скоро инициация закончится…

– Какая инициация? – закричала в след уходившему животному, но оно просто растворилось во тьме.

***

Утром меня грубо выволокли из карцера и облили холодной водой. Вчерашняя надзирательница, которую Ринат назвал Машей, больно ударила меня плетью и с угрозой прошипела:

– Еще раз и я позабочусь, чтобы ты сдохла! – она кинула в меня свежую форму и отвела в камеру, где все еще спали.

– Скоро будет посадка, приведи себя в порядок! – приказала брюнетка и ушла.

Я тихонько пошла в ванную, чтобы смыть с себя всю грязь и вонь, когда Ирина, чуть приподнявшись на локтях, прошипела:

– Дура, надо было соглашаться, такая как ты и дня не протянет на Марсе без покровительства.

Я хотела было что-то ответить, но женщина уже отвернулась носом к стенке и сделала вид, что крепко спит.

Я достала мыло ручной работы, которое мне дала с собой в дорогу мама, и начала яростно смывать с себя грязь.

Да с чего все взяли, что спать с начальником тюрьмы, мой единственный шанс? Да, а если и так, я всегда могу вернуть расположение Рината. Правда, одна-единственная мысль, что я буду спать с ним, вызывала отвращение. Черт возьми, я не хочу продавать себя и свое тело, пусть и для того чтобы выбраться отсюда. Я еще не так низко пала!

Вот с такими мыслями я вышла из душа, как раз когда подали завтрак и сообщили о том, что через час мы прибываем на Марс, после чего сразу пойдем проводить дезинфекцию территории.

Девочки поглядывали на меня с интересом и злобой, полностью игнорируя мои попытки с ними поговорить. И причины такого поведения явно крылись в том, что меня заметили, в том, что меня выбрали, и каждая из них мечтала занять место постельной грелки начальника, улучшить условия для жизни. Все, за исключением Алисы, которая была жертвой насилия.

А мне не оставалось ничего, кроме как принять правила игры. Я запихнула в себя непонятную бурду, плескавшуюся в тарелке, и надела выданный вместе с завтраком защитный костюм.

Как только корабль совершил посадку, двери одновременно открылись и все заключенные под конвоем двинулись на выход.

Яркое теплое солнышко на Марсе приятно согревало. Ах, как же здесь было хорошо, по-летнему тепло, в отличие от холодной Москвы. Сейчас бы на пляж…

Тут меня толкнули, тем самым вернув с небес на землю. Так как обстановка полуразрушенного космодрома вообще не располагала к каким либо надеждам.

Глава 15

Девушки предпочли остаться с сокамерницами, чьи имена уже успели узнать. Вертухаи, как их называли девчонки, выдали оборудование и отвезли по секторам. Рядом с каждой группой стоял надзиратель. И вот тут я заметила еще одну особенность. Если у заключенных были респираторы, то у охранников защитные костюмы и маски с баллонами воздуха за плечами, то есть более высокого уровня. Вот суки! Значит мы для них скот, который они просто привезли на убой.

Уже через час мы почувствовали все прелести исправительных работ. Убирать трупы полуразложившихся гидр – адский труд. Естественно, нам выдавали участки, где были их ошметки, основные большие тела убирали техникой, а мелочевку выскребали мы. Но даже куски по тринадцать килограмм тягать нелегко. Однако самым тяжелым являлась уборка слизи, ее мы засасывали прибором похожим на пылесос, затем опрыскивали участок специальным средством, после которого у всех началась сильная тошнота и головная боль.

Ровно через два часа такой работы девочки перестали меня игнорировать, умоляли ответить согласием начальнику и взять их для комплекта с собой, лишь бы больше не убирать эту дрянь. Я чувствовала себя, наверно, чуть лучше, чем девочки, ибо еще не дошла до такого состояния - «готова на все».

Охранник, узрев наши муки, разрешил нам отдохнуть и выдал всем по пакету молока, который мы с жадностью выпили через специальный клапан. Однако его невероятная доброта не продлилась дольше пяти минут, через которые нас снова выгнали работать.