О, этот дивный, юный мир (СИ)

— Вот теперь я воочию убедился в том, Вик, что ты родился с золотой ложкой во рту. Да, ты просто счастливчик. Знаешь, парень, когда лет через тридцать после того, как эти ублюдки превратили завод и научно-исследовательский центр компании «Харлей Роботикс» в озеро раскалённой магмы, у нас в УКП об этом очень пожалели, но было поздно. Мы не смогли найти ни одного бита информации о том, что представлял из себя гигапроцессор робота, а ты не только заполучил себе всю эту информацию, но вдобавок ко всему ещё и пять тысяч двести тридцать шесть роботов преисполненных такого энтузиазма, что мне просто завидно. В общем так, Вик, у УКП к тебе возникло вот какое деловое предложение, ты любым способом должен заставить Билла Рендо построить у себя на Виктории новый завод по производству роботов и научно-исследовательский центр, а УКП берёт на себя всю ответственность по твоим долгам и вносит в это дело свой вклад всем, что только понадобится Билли для строительства завода. Разумеется, только после того, как роботы докажут свою полезность людям. Ну, в этом я почти не сомневаюсь. Далее, Вик, мне очень понравилось, что ты сразу же дал права гражданства этим железным парням. В дальнейшем, когда завод Билли начнёт производить на свет роботов, я буду направлять их только в те колонии, в которых им также будут предоставлены полные гражданские права, а также юридическая и физическая защита их безопасного существования, а я бы сказал жизни, Вик, ведь раз они мыслят, значит они живут. Ну, ладно, не будем вдаваться в философский спор. Ты берёшься за это, парень?

Виктор немедленно вызвал к себе всё семейство Билла Рендо, а это было тридцать восемь человек, и передал им просьбу Папаши Герхарда в форме своего приказа. Старый Билл Рендо несколько минут молчал, а потом спросил:

— Господа, я так понимаю, что от нас требуется построить не завод, а своеобразный родильный дом, который будет полностью находиться на обеспечении колонии планеты Виктория? Ну, в том смысле, что ни один робот не будет продан кому-либо и все они будут покидать территорию завода и планеты Виктория, как свободные и независимые люди?

Виктор кивнул головой и подтвердил:

— Да, всё будет именно так, Билл. Хотя денег в это предприятие будет вложено немало, никто из вас не станет миллионером. Людям нужны роботы, роботам нужны люди, вот вы и будете заняты тем, что станете заполнять эту нишу. Единственное, что я от вас потребую, господа, так это сделать, так, чтобы как можно дольше никто не мог воспроизвести этот процесс.

Билли Рендо улыбнулся и успокоил его:

— Босс, боюсь, что это уже никто не сможет воспроизвести изобретение моего отца. Гигапроцессор настолько парадоксален в своей основе, что уже только этим похож на человеческий мозг и потому никто не сможет изобрести его заново и как мне кажется, улучшить. Хотя мне прекрасно известен технологический процесс его изготовления, уверяю вас, господа, невозможно при всей унифицированности его отдельных деталей создать два одинаковых гигапроцессора и в то же самое время каждый из них одинаков по основному результату, — всякий раз появляется на свет новое мыслящее существо. Вы наверное не поверите мне, господа, но первыми в головах роботов после того, как мы подключали гигапроцессор к источнику питания, появлялись эмоции, а уже потом начиналась мыслительная деятельность. — Билл Рендо замолчал и после паузы, которая продолжалась несколько минут, со слезами на глазах сказал — Вик, я был очень счастлив услышать от тебя, что ты даёшь моим детям гражданские права и готов защищать их, теперь же, когда ты и Папаша Герхард предложили нам продолжить дело моего отца, я счастлив вдвойне. Мой отец и все его соратники тоже ведь отказывались продавать роботов, считая их разумными существами, а ни одно разумное существо не может быть рабом другого разумного существа. Тогда, в Денвере, за это отдали жизнь на заводе триста восемьдесят шесть человек, в том числе мои мать и отец. Ещё сорок два человека погибли в двух конвоях, которые везли на трейлерах фальшивый груз и в одном из них был мой старший брат. Нашему конвою удалось вырваться из блокады, но я все эти двести четырнадцать лет жил в подполье под чужим именем, которое давно уже стало для меня настолько привычным, что я даже и не помышляю вернуть себе прежнее. Спасибо вам.

Виктор несколько раз кивнул головой и вдруг сказал:

— С эмоциями мне всё ясно, Билл, но не понятно одно. А как же три закона роботехники того американца, который писал рассказы про роботов? Мне попалась в детстве его книжка про роботов и я до сих пор помню, что робот только от одного своего желания убить человека, мог сломаться или что-то вроде этого.

Старый учёный отрицательно помотал головой и глуховатым голосом проворчал: