o f2ea2a4db566d77d

ребёнок лишён сострадания – до тех самых пор, пока эту идею ему не внушат родители,

учителя, сказочники или ещё кто-нибудь. Ребёнок, измывающийся над насекомыми и

жабами, не имеет представлений о чужом страдании и, соответственно, сострадании, пока

кто-то не даст ему хороший подзатыльник. Вот как нам внушают идею сострадания –

подзатыльниками, ремнём или скучными, непонятными нравоучениями. Но изначально ни в

одном человеке этого нет.

- Я, честно говоря, не люблю, когда в целях аргументации приравнивают детей и

взрослых, или там животных и людей, это на самом деле чистая риторика. И ген эмпатии

учёные непременно найдут, дайте время, - сказав это, брюнетка скрестила руки на груди.

«Этим жестом Габи особенно радует Бориса – по его подсчётам теперь она не только

задета, но и ушла в глубокую защиту».

- Если это генный расклад, ситуация мало меняется, - ответил мужчина. – В ком-то,

значит, есть, а в ком-то нет – игра случая. Ладно, не будем об этом, - легко и весело

согласился он. – Я же к чему веду? Габи, развлекайтесь, пока вам интересно, пока вы

испытываете исследовательский азарт, но умейте вовремя отступиться. Поверьте моему

опыту, когда вы повзрослеете, надо будет решать совсем другие проблемы. А с

наступлением зрелости всегда происходит переоценка ценностей. Вы выйдете замуж, родите

детей, и тут уже философские ребусы не помогут. Когда ты пытаешься сохранить семью,

дать всё необходимое детям, заработать достаточно денег, чтобы все были сыты. Мучаешься

вопросом, как осчастливить именно этих, посланных тебе судьбой, дорогих сердцу людей –

чем вам не сострадание? возможно, самая совершенная его форма – когда ты борешься за

право своей семьи и тебя самого получать от жизни самое лучшее – вот именно тогда, в

таких условиях ты узнаёшь, чего ты стоишь как человек. Это реальное, это называется

жизненными испытаниями – в противовес витанию в эмпиреях. Честное слово, сейчас меня

гораздо больше волнует проблема личного комфорта и безопасности, чем какая-либо из

мировых философских систем.

-

А у вас есть семья? – неожиданно спросила Габи.

-

Да. На мне – жена, двое детишек и ещё сестра – старая дева.

75

-

Сколько детям?

-

Полтора годика и год.

-

Кем вы работаете? – брюнетка интересовалась сухо, как будто мысленно заполняла

анкету.

- Ну… Это допрос, да? – он расхохотался. – Неважно, Габи. Ведь речь не об этом.

Девушка несколько раз кивнула, наверное, признавая его правоту. «Борис решает, что она

подавлена». Габи больше не улыбалась и по-прежнему сидела, скрестив руки, а теперь ещё и

закинув ногу на ногу. Она глядела в пол. «Борис вдруг, но очень мимолётно, стыдится своего

выпада, он хочет как-то смягчить возможную реакцию девушки».

- Габи, всё это пустое, - сказал он нежно. – Очередная вариация спора отцов и детей,

здесь нет победителей.

«Про себя Борис всё-таки чувствует, что в этом споре выиграл он. А внезапно

нахлынувшую нежность к замолчавшей брюнетке он трактует как отечески

покровительственное отношение сильного к более слабому».

Оказалось, правда, что Габи так и продолжала думать о своём. Проигнорировав последние

слова Бориса, она медленно и тихо выговорила:

- А представьте, как тяжело людям творческим, которые неожиданно осознают, что

плоды их деятельности, возможно, никогда не дойдут до сердец людей, либо просто заставят

их работать вхолостую. И что сами они как будто работают вхолостую, преследуя при этом

какие-то совершенно призрачные цели. А, возможно, и вовсе страдают самообманом… Что

остаётся им? Разочароваться и перестать творить?

«Борис не хочет так быстро расставаться с ощущением превосходства»

-

Габи, всегда остаётся возможность просто задавать вопросы, вот как вы сейчас. Люди

искусства часто именно так и поступают. И, возможно, однажды в сумме это и даст какой-то

результат… Знаете ведь, говорят, что в правильно сформулированном вопросе заранее

содержится ответ. Так что продолжайте задавать вопросы. В этом тоже есть своя прелесть…

А потом в вашей жизни обязательно появится замечательный человек, который…

- Знаю-знаю, - слегка раздражённо оборвала его девушка, но по случайности и её в этот

момент прервал вновь зазвонивший телефон.

-

Я отвечу, да? – предложила Габи, вставая со стула.

-

Будьте добры.

-

Я вас слушаю… Алло… Алло!.. Перезвоните ещё раз – вас не слышно, - она быстро

уложила трубку на рычаг.

-

Снова тишина? – улыбнулся Борис.

-

Ага. Может, всё-таки родственники?

- Я уже проверил сотовый – он включён. Наверное, то местные извращенцы. Они точно

скрасят мой и без того испорченный отпуск. Честно говоря, если бы не вы, Габи, я бы уже

точно умер от скуки.

Брюнетка наконец улыбнулась в ответ.

- Я совсем тут у вас засиделась. Сами слышали – мне, как у Чехова, только дай шанс

пофилософствовать, а тем временем солнце заходит. Вы уж простите меня за болтовню…

-