О фантастике всерьез и с улыбкой

Хотелось бы мне исполнить и давний мой долг - написать о палеонтологии. Та философская "жила", что пронизывает мои романы, берет начало здесь, и я обязан популярно изложить читателю основы моей науки... Процесс эволюции живого все-таки гораздо более сложен и противоречив, чем мы себе обычно представляем. Природа необычайно, непредставимо жестока, она не знает иного приговора, чем смертная казнь неугодным ей; это - игорный дом, действующий на протяжении миллионов и миллионов лет, вплоть до того момента, когда человек, то высшее, что создано природой, не только осознает себя как общественное существо, но и берет в свои руки власть и над природой, и над социальным процессом...

...Товарищ мой опять посматривает на часы, и мы встаем. Теперь, когда вот-вот закроется за нами дверь в квартиру писателя, в памяти всплывают всё новые и новые вопросы, и все они представляются безмерно важными... Но мы уходим, унося с собой приятный и сильный голос, крупные черты лица и огромные голубые глаза этого человека, интересно и глубоко размышляющего о загадках прошлого и проблемах будущего. Уходим, не зная, что первая встреча с ним окажется для нас и последней...

Подготовив это интервью для публикации в одном из номеров "Уральского следопыта", я отослал его текст Ивану Антоновичу для визирования - чтобы, не дай бог, не проскочила какая нелепость, не вкралась чуждая писателю мысль или неточное слово. Иван Антонович внес ряд мелких уточнений и утвердил текст, поставив рядом с подписью дату: 21 сентября 1972 года.

А через две недели писателя не стало... Узнав об этом из утренних газет, я решил ничего не менять в интервью. Не изменил и теперь... Оставил и ответ Ивана Антоновича на традиционный вопрос о творческих планах. Пусть лишь "Таис Афинская", вышедшая книгой уже посмертно, оказалась осуществленной из этих планов.

Но ведь для читателей живы и сегодня, и еще долго будут жить ефремовские книги, а значит, жив и человек, эти книги создавший...

1 Подробно об этой дискуссии см. главу "История с географией" в очерке Евг. Брандиса "Забытые страницы Жюля Верна" ("Мир приключений", вып. 14, М, 1968). Что же до "лишних" суток, то появление их объяснено самим Жюль Верном: "...продвигаясь на восток, Филеас Фогг шел навстречу солнцу, и, следовательно, дни для него столько раз уменьшались на четыре минуты, сколько градусов он проезжал в этом направлении. Так как окружность земного шара делится на триста шестьдесят градусов, то эти триста шестьдесят градусов, умноженные на четыре минуты, дают ровно двадцать четыре часа, то есть сутки, которые и выиграл Филеас Фогг".

2 Название гигантской пушки в романе Жюль Верна, ставшее нарицательным для огромных орудий.

3 Кстати, К. Фламмарион, незримо, но тем не менее очень и очень ощутимо присутствующий на страницах эпопеи Ле Фора и Графиньи, предпослал первой книге тетралогии весьма и весьма лестное предисловие...

4 В "Neue Zeit" - органе немецкой социал-демократии.

5 Справедливости ради следует заметить, что критики несколько "передергивали": по книге, Роман лишь вписал знаменитое стихотворение в альбом Натальи Голицыной (естественно, выдав его за собственный экспромт). А прочла его собравшимся, среди которых "оказался" и истинный его автор, уже сама Наталья Александровна... Впрочем, сути дела это уточнение не меняет.