О фэнтази "западной" и славянской

О фэнтази "западной" и славянской

 Недавно перечитал, в общем-то, читанную уже статью Крылова о "славянской фэнтези"(http://tinyurl.com/y9ptb9). Почти один в один повторяя размышления небезызвестного пана Сапковского о западной фэнтези, как новом воплощении Артурианы, Крылов обогащает их дополнениями в виде восточной фэнтези, как мифа Шаолиня, и выдвигает свою концепцию "русского мифа". Не знаю, почему, но тут у наших национал-патриотов всегда бывает какая-то запинка - про Запад и Восток они пишут еще сносно, но когда речь заходит про Россию, то хоть идолов выноси, честное слово. Крылов пафосно рисует картину "России между Европой и Азией", с одной стороны, вынужденной постоянно обороняться от степных варваров, с другой - морально задавленной изначально заданным превосходством "ее Высочества развитой культуры", существовавшей де и тогда "на Западе". Причем воплощением этой самой западной культуры - кто не читал, ни за что не угадает - является ... Византия.

   Попрошу аудиторию выбраться из-под столов. Студенту Крылову двойка по истории и кол по географии. Византия находится на Юге, а не на Западе. Что до любезной Крылову и его заединщикам "России", которая "между Европой и Азией", то она возникает в таком качестве во времена, когда никаких половцев с печенегами уже нет в помине, а Византия либо находится при последнем издыхании, либо отсутствует, как факт. Русь времен половцев, печенегов и процветающей Византии никоим образом не была "между Европой и Азией". Она была самой обыкновенной Е-вро-пой. Таковой она воспринималась на Западе - судя по тому, что католические владыки Франции и Англии, не говоря уж про "датчан и всяких прочих шведов", никоим образом не чурались родниться с князьями Киева и Владимира, которых - в отличие от образцовых католиков, правивших Польшей и Чехией, почтительно величали в западных хрониках "королями", русские витязи участвовали в рыцарских турнирах, Новгород входил в Ганзу и немецкие купцы спасали его население во время голода, "Илья Русский" становился героем нижненемецких рыцарских поэм XI века, отнюдь не отрицательным, и так далее, и тому подобное. Соответственно, и русские относились к западным народам, как к своим - В.В. Долгов указывает, какое огромное внимание уделялось православной, провизантийской церковью агитации против "западных христиан" - что говорит о существовавших в народе симпатиях к "латинянам". Былины, в которых герои насмерть - "руби ты и старого и малого, не оставь поганых и на семена" - рубятся с азиатскими "погаными", и женятся на девицах из земли "ляховицкой", "политовской", "поморянской" и даже "тальянской", а так же охотно отдают дочерей за женихов из-за Варяжского моря, подтверждают существование таких симпатий. Надо сказать, что никакого преклонения перед Византией в былинах нет и близко. Напротив, правительница византийского Херсонеса-Корсуни, Маринка Кайдаловна, то и дело пытается погубить русских богатырей, а русский князь, взяв ту самую Корсунь, отдает дружине приказ начисто истребить ее население. Что до Царьграда, то древнейшая дошедшая до нас запись былины, "Богатырское слово", именно Царьград и его "Констянтинов Боголюбовичей" обвиняет в натравливании на Русь степных "идолищ поганых" - надо отметить, что это глубоко историчная деталь.