О.Генри: Две жизни Уильяма Сидни Портера

Исследователи жизни и творчества писателя по-разному оценивают степень его виновности. Но большинство утверждают, что едва ли Портер был хоть в чем-то виноват[113]. Пожалуй, единственным из его биографов, кто был не столь категоричен, является Дж. Лэнгфорд. Он довольно подробно изучил этот эпизод[114] и справедливо предполагает, что у Портера именно в тот период было очень много трат, с коими он не мог справиться самостоятельно. Действительно, кроме обычных рутинных расходов на жизнь и семью, он, выполняя прихоть Атоль, устроил ее путешествие в Чикаго, на Всемирную выставку 1893 года. Наконец, в этот период Портер играл в карты[115]. И хотя, говорят, он в основном выигрывал, это не могло длиться вечно. Да и сам факт, что, пусть при помощи Рочей, он внес в кассу банка 500 долларов, весьма красноречив. И последнее. В апреле того же года Портер начал издавать собственную газету, а на это необходимы были средства, и немалые.

Издание газеты — важнейший эпизод и в человеческой, и в творческой биографии писателя, этапное событие в его литературной карьере. И потому требует остановиться на нем подробнее.

«Перекати-поле»

На исходе зимы 1894 года Портеру стало известно, что Уильям Брэнн[116], хозяин и редактор ежемесячника «Айконклэст» (Iconoclast), решил прекратить выпуск своего издания, продать оборудование и покинуть город. «Иконоборец» (так в переводе с английского звучит название) влачил незавидное существование. Радикализм его владельца и материалов, что публиковались на его страницах, был чужд консервативному Остину, и читателей у него было совсем немного. Соответственно, сокращалась и реклама — до поры, когда желающих разместить объявление не осталось вовсе. И тогда старый радикал решил уйти из бизнеса. Надо сказать, что Портер давно мечтал о собственной газете, но, конечно, не радикальной (политики он всегда сторонился), а юмористической. Примерно за год до того он даже обсуждал эту тему с одним из местных финансистов, но сумма инвестиций была такова, что ему пришлось отказаться от идеи, и в одном из писем он сетовал: «Никогда мне, видимо, не склонить судьбу на свою сторону… так, чтобы стрелка ее весов сдвинулась в нужном мне направлении»[117]. Но вот внезапно «стрелки двинулись» и представился шанс. Чтобы его осуществить, были необходимы деньги, но, конечно, не столько, сколько нужно было для издания газеты «с нуля». Всего за газету и печатное оборудование Брэнн запросил 250 долларов. «Бренд» «Иконоборца» на момент продажи ничего не стоил. Скорее это была отрицательная величина. Но вот оборудование, хотя и не новое, стоило больше. Это был шанс, и Портер постарался его не упустить.

Денег у него, конечно, не было. Он мог попросить взаймы у родителей жены, но отчего-то не стал этого делать, а обратился к двум бывшим коллегам по Земельному управлению и взял деньги у них. Таким образом, ему удалось собрать половину суммы. Вторую половину внес его приятель Джеймс Крейн, другой бывший коллега, но уже по службе у Мэддокса и Андерсона. Сделка была завершена в марте 1894 года, Портер и Крейн стали совладельцами «Иконоборца». Крейн, как и Портер, пробовал свои силы в литературе, неплохо рисовал и в этой инициативе был его единомышленником. Вдвоем они и приступили к изданию газеты.

Конечно, 250 долларов — это только те деньги, которые они потратили на покупку газеты. Но для того, чтобы начать выпускать свою, оборудования и названия мало. Необходимы были бумага, краска. А еще нужно было, чтобы газету кто-то набирал и печатал. Издание задумывалось юмористическим, поэтому, конечно, иллюстрированным. «Картинки», понятно, они собирались рисовать сами, но без гравера обойтись было невозможно, и на это тоже требовались средства. А еще на офис — редакционное помещение необходимо любой уважаемой газете. А то, что она будет уважаемой, компаньоны не сомневались. И вот здесь потребовались накопления Рочей. Конечно, основную дополнительную сумму внес всё тот же Крейн (он был из состоятельной семьи и сам довольно успешно занимался бизнесом — недвижимостью), но пришлось обратиться к родственникам жены и Портеру Судя по всему, ходатаем в деле выступила Атоль, которая, при всей ее несдержанности и раздражительности, безусловно, верила в литературные способности мужа и от известия о приобретении газеты пришла в восторг. Содержательную часть Портер с Крейном тоже собирались писать сами. Правда, довольно скоро отказались от этого намерения — согласитесь, всё-таки мудрено еженедельно заполнять оригинальным текстом и рисунками восемь газетных полос.