О голубка моя

– Что тебе делать? Ерунда какая-то, – усмехнулась Марьяна. – Я не понимаю людей, которые на пустом месте волноваться начинают… Ничего не делай. Это было до тебя, Лизок, до твоего брака с Егорушкой. Это было давно и неправда, словом. Ребенок умер. О чем тут переживать?

– Мне кажется, Егор переживает, – возразила Лиза. – Что-то происходит с нашими отношениями. Если я не буду реагировать на это – я не женщина, я бесчувственное бревно тогда…

– Хочешь, я с Егором поговорю? – с неприязнью покосившись на жену, серьезно спросил Юрий.

– А как ты ему объяснишь, откуда ты это узнал? Тогда и мне придется с Егором объясняться, – возразила Лиза. – И что там еще эта Таисия придумает… Я, признаться, и забыла о ее существовании, о том, что у Егора был еще брак до меня. А сейчас вот пришлось вспомнить.

– Ты ее не видела?

– Видела, давно, во время развода… Издалека. Но мы с ней не говорили даже. Что она за человек эта Таисия, чего от нее ждать?

– Обычная девица, – мрачно произнес Юрий. – Даже не представляю, что в ней Егор когда-то находил.

– Обычный брак по молодости, по дури, – вступила в разговор Ася. – Сейчас, я думаю, Егор бы на нее внимания вообще не обратил. Так что не думай его ревновать к этой Тае, Лизок!

– Я помню, Таисия – очень скромная и застенчивая, – неожиданно подал голос Володя Кошелев. – Мне кажется, она именно от застенчивости своей все скрыла.

– Вов, ну чего ты такое говоришь!

– А что? Мне кажется, Тая из тех людей, которые боятся кого-либо обременять, – настаивал Кошелев. – Она ничего не стала говорить Егору тогда, во время развода, потому что думала, что ей не поверят. Ну, типа она придумала себе ребенка, чтобы остановить мужа. Мне так кажется.

– Точно, бред, – фыркнула Марьяна. – Либо эта ваша Таисия – клиническая идиотка.

– Она и есть идиотка, Марьяш.

– Нет, это другое, это от застенчивости…

– А мне кажется – это месть, изощренная и безжалостная! Таисия – страшный человек! – Павел Тягунов. Его поддержала Настя:

– Я тоже согласна, что это может быть местью Егору… За то, что он ушел от нее. Вы только вспомните – она же нас всех терпеть не могла! Общалась с трудом, через губу, да и то чаще молчала, едва выносила наше общество. А дома мужу истерики закатывала, я знаю. Егор на нее не жаловался, но иногда у него прорывалось…

– Если уж выходишь замуж или женишься – то принимай всех друзей супруга или супруги, ее родню… Лиза смогла же влиться в нашу компанию и нам стала другом!

– Лиз, ты вообще у нас уникальная!

– Лизок, если что, то мы – полностью на твоей стороне…

– Ты только скажи – я Егору вправлю мозги…

Говорили еще долго, вспоминая о прошлом, о том, какой была Таисия.

Лиза слушала друзей уже вполуха, размышляла.

Егор, судя по всему, очень беспокоился о Таисии, переживал из-за бывшей жены. А это неправильно. Таисия вытерла об него ноги, не сочла нужным сообщить о его отцовстве, а он стерпел. И, кажется, даже уже оправдывает первую жену…

Ну как же, ребенок!

Мужчины дико сентиментальны. Егору сказали, что у него был ребенок, – вот он и раскис.

«А я ревную. Я все-таки ревную его, – думала Лиза, сидя среди друзей и рассеянно слушая их рассказы. – Не к Таисии, но к ребенку. Оказывается, мой муж может быть сентиментальным и нежным… Завещать все дочери хотел. А я? А я?! Скотина, негодяй… Я стараюсь стать идеальной женой, я все ради него… А он?»

В конце этой встречи друзья вынесли свой вердикт – они будут молчать, но в ближайшее время Лиза должна признаться мужу, что она в курсе его тайны… И поговорить с Егором начистоту.

На том и расстались.

Но у Лизы уже имелся свой план. Она приехала домой и сразу села за компьютер. Ее наконец озарило вдохновение – о чем надо написать в своем журнале. Вернее, о ком.

Конечно же, о Таисии. О женщине, которая скрыла ребенка от своего мужа. О мстительной фурии, манипулирующей людьми, их жизнями. И о лопухах-мужчинах, которые излишне сентиментальны и прощают женщинам то, чего прощать нельзя. О том, как это больно – когда любовь супруга достается ребенку от первого брака, а новой жене остается лишь терпеть закидоны мужа.

Лиза быстро, за какой-нибудь час, набросала текст. История как будто от лица Лизиной подруги – это у нее проблемы, ее муж узнал о существовании ребенка на стороне… Подруга рассказала все Лизе, а она, как популярный блогер, с разрешения этой подруги опубликовала эту историю…

Лиза перечитала текст и осталась недовольна. Да, драматично и наверняка вызовет отклик у читателей. Но о смерти ребенка ничего не сказано. Потому что это как-то снижает накал. Если написать о смерти ребенка, наверняка читатели станут сочувствовать первой жене, и история выйдет с иными акцентами.