О грехе и его последствиях

Лишившись благодатного наития силы Божией, вышед из-под управления совести, рассудок в душе грешника становится жалким рабом господствующей страсти, которая для большего порабощения избодает ему очи, чтобы он не видел истины, доказывал и утверждал не то, что следует по вечным законам правды и долга, а что повелят гордость житейская, корысть и плотоугодие. Посему-то нет такой лжи и нелепости, которую порабощенный страстям рассудок не готов был бы утверждать со всем усилием и ревностию, и нет такой истины, которой он не усумнился бы чернить и опровергать, коль скоро она не по его выгодам. От частого упражнения своих умственных способностей в сем жалком превращении истины, грешник видимо тупеет и наконец теряет чувство и вкус истины до того, что не умеет отличать ее от лжи, и принимает за истинное одно то, что ему нужно по его видам. И это отношение к низшим, так сказать, материальным и житейским истинам, а в отношении к высшим, священным, у закоренелого грешника бывает не только отвращение, но и явная ненависть, так что ему крайне приятно подвергать их сомнению, осмеивать тех, кои свято их держатся, говорить и писать против всего святого. В сем случае бывает с людьми развратными то же, что с людьми страждущими болезнию глаз: свет им несносен, особенно солнечный, они с удовольствием предпочтут ему свет гнилого дерева, которое более по их глазам, нежели солнце.

Что делается с познаниями грешника, если он имеет их? Порок, кроме того, что всегда значительно сокращает круг их, всегда же отъемлет у них глубину, силу, стройность и жизнь. Во всех предметах знания нашего есть сторона священная, коею оно обращено к Виновнику всяческих. Сия святая и возвышенная сторона для порочного и вольно мысленного человека не существует. Оттого все изображения предметов, делаемые писателями безнравственными, всегда отзываются пустотою внутреннюю и мертвостию, ибо мир безбожный есть бездушный труп, по коему разбросаны цветы.

Какое употребление делает порочный человек из познаний своих и способностей? Самое жалкое и ужасное. Все пересуждать, опровергать, извращать есть его неизбежное свойство. Оттого нет опаснее для общества людей, как образованных науками, но преданных страстям, оттого умножение ложного безнравственного просвещения всегда влечет за собою расстройство семейств и погибель целых государств.

Какой, наконец, бывает исход умственного омрачения, производимого пороками и страстями? — Видимое расстройство всех познавательных способностей, ослабление внутреннего самосознания и духовной личности, наконец явное помешательство ума. Да удалится от нас мысль судить и осуждать тех несчастных братии наших, кои находятся в сем последнем состоянии! Но как не возвестить того, что так громко проповедуется самыми служителями нашего телесного здравия, то есть то помешательство ума первоначальным и главным источником своим почти всегда имеет греховное состояние души? что оно вообще направляется в видах своих по видам страстей человеческих, что самая сущность его состоит не в ином чем, как в затмении понятий о Боге и потере нравственного чувства? Основываясь на показаниях самой врачебной науки, мы имеем все право утверждать, что человек развратный, если бы жизнь его продолжилась на земле долго, чего однако почти никогда не бывает, то он неминуемо сходил бы наконец с ума. Ужасный пример сего мы видим на духах отверженных. Что они, при всех великих способностях их, как не существа помешавшиеся в уме на гордости и ненависти к своему Создателю? И вот изъяснение, как они не могут понять, например, невозможности сражаться твари со своим Творцом, как могут отваживаться идти против Всемогущего. Это сущее безумие, но для них кажется мудростью, потому что они вне себя, находятся в состоянии исступления, погубили свой ум и чистое сознание самих себя.