О, Иерусалим!

— За здоровье первого президента Еврейского государства!

33. Самый прекрасный месяц в году

Уединившись в комнате с видом на здание Австрийского монастыря, оставшийся без работы арабский чиновник терпеливо крутил ручки своего портативного радиоприёмника. 14 мая Аладин Намари назначил самого себя министром информации арабского Иерусалима. Два дня, в течение которых Намари выполнял свои новые обязанности, были ознаменованы сплошными поражениями иерусалимских арабов. Однако хриплые голоса, раздававшиеся из приёмника в то время как Намари включал то одну, то другую арабскую радиостанцию, сулили поддержку и близкую победу.

Выключив радио, Намари тотчас же принялся составлять бюллетень, который затем размножил на мимеографе. В это воскресенье, 16 мая, в бюллетене Намари появилось сообщение о том, что, согласно данным Палестинского центра радиовещания в Рамалле, арабские армии продолжают наступление на всех фронтах, одерживая одну победу за другой.

Багдад сообщил: «Иракские вооружённые силы овладели электростанцией имени Рутенберга, которая снабжает электроэнергией большую часть Палестины».

Каир объявил: «Египетская армия, двигаясь через Хан-Юнис, достигла сектора Газы и оттуда продолжает успешное наступление».

Бейрут гордо заявил: «Ливанская армия продолжает своё триумфальное продвижение вглубь территории противника, разрушая на своём пути укреплённые еврейские поселения».

К этому хору арабских победных реляций Намари прибавил одно сообщение местного характера — отчаянный призыв вносить пожертвования для пополнения истощившихся запасов Австрийского монастыря, расположенного под его окнами. Во всем бюллетене за 16 мая это было единственное сообщение, которое полностью соответствовало действительности.

Электростанция имени Рутенберга, «захваченная» иракскими войсками, на самом деле находилась на территории Трансиордании, а Хан-Юнис и сектор Газы были заселены одними лишь арабами.

Прочитав бюллетень Намари, а затем выслушав сообщения о прочих арабских «победах» под Беер-Шевой, Хевроном и Вифлеемом, Джордж Диб в ярости спросил одного из своих друзей:

— Они что, не могут разобраться в картах, которые я им посылаю? Все их «победы» одержаны на арабских землях!

Однако хотя арабские победы в тот момент существовали лишь в воображении самих арабов, положение Еврейского государства оставалось крайне серьёзным. Записи в дневнике Бен-Гуриона в это воскресенье были — по крайней мере по тону — вполне под стать бюллетеню Намари. На севере, писал Бен-Гурион, «на батальон численностью в пятьсот человек потери в живой силе составляют в среднем сто пятьдесят человек». В Верхней Галилее, по словам Бен-Гуриона, положение было «отчаянным».

Боевой дух во многих подразделениях упал. Египетские войска, согласно сообщениям, атаковали Нир-Ам, Нирим и Кфар-Даром, и жители этих поселений, писал Бен-Гурион, не надеются удержать свои позиции. Запись Бен-Гуриона заканчивалась сообщением о появлении «египетских отрядов на побережье» и о том, что «юг не защищён».

С египетским авангардом двигался и лейтенант Мохаммед Рафат, двадцатишестилетний офицер разведки шестого батальона. Он был в замешательстве. Ему приказали подгототовить к рассвету атаку на еврейский кибуц, который даже не значился на полевой карте. Без разведывательных данных, во главе с полковником, у которого не было никакого боевого опыта, Рафат и его солдаты отправились на поиски неизвестного еврейского поселения. Пройдя по пустыне километров пятнадцать, они наконец уже на рассвете наткнулись на кибуц. Этот образец «беззащитного еврейского поселения», через которое арабская армия дружна была без труда двигаться на Тель-Авив, оказался огороженным рядами колючей проволоки и укреплениями из мешков с песком. Траншеи вокруг кибуца встретили Рафата и его солдат лавиной огня. Припав к раскалённому песку, египтяне весь день не отваживались поднять головы; наконец наступил вечер, и под покровом темноты они побрели через пустыню назад к своей базе. Там их ожидал новый удар: в лагере не было воды. Совершенно обессилевший, умирающий от жажды, озлобленный юный лейтенант понял, что «увеселительная прогулка» на Тель-Авив окончена.

Битва за Иерусалим превратила в полнейший хаос жизнь той части его жителей, которые посвятили себя служению религии.

Священники, монахи и монахини уже до отказа забили свои подвалы вещами, которые миряне отдавали им на хранение; теперь в церкви и монастыри толпами хлынули беженцы.

События, происходившие в городе, заставили общины, покинувшие суетный мир, столкнуться с самыми жестокими его проявлениями.