О китах и китобоях. Как мы чуть не истребили самое крупное животное на Земле

По-прежнему неизвестно, как кит находит скопления планктона. Вероятно, это умение приобретается с опытом, и кит понимает, где может находиться криль. Звуки других китов также могут указывать, где в данный момент скопился планктон. Важную роль в поиске добычи играет и зрение. Однако синий кит охотится и на большой глубине, где видимость плохая. Возможно, кит слышит, где есть криль. Вероятно, он улавливает производимые плотной массой рачков подводные звуки, или, возможно, криль меняет вкус морской воды и таким образом обнаруживает себя. Когда синий кит приближается к крилевому облаку, то точно ощущает проплывающих мимо рачков. На голове у него находятся чувствительные усики.

Крупные скопления криля встречаются повсеместно в Мировом океане. Где бы они ни появлялись, их внимательно изучают. Кратко это можно описать так: криль изобилует там, где богатые питательными веществами слои воды поднимаются с глубины к поверхности и солнечному свету, что способствует развитию растительного планктона, которым питается криль. Такие вертикальные перемещения происходят в полярных районах чаще, чем на экваторе, потому что верхние слои воды, охлаждаясь, становятся тяжелее и опускаются вниз. Именно поэтому в тропических морях не такой богатый животный мир: растительность не развивается из-за недостатка питания. Равномерно теплые и поэтому легкие поверхностные слои воды в тропиках лежат плотно, как крышка, и препятствуют затонувшим питательным веществам вновь подниматься на поверхность. В Арктике и Антарктике, напротив, летом воды чрезвычайно богаты планктоном. В других акваториях, тем не менее, источники питания и, соответственно, криль распределяются неравномерно. Живоносные вертикальные перемещения водных слоев происходят только в определенных местах, например, там, где ветер гонит верхние слои от берега и глубоководные слои притягиваются к суше. Это может происходить также и далеко в открытом море вдоль фронтов, где сталкиваются водные массы разной температуры и солености. Возможны такие явления и там, где дно очень неровное, где присутствуют подводные горы, острова, обрывы и ущелья. Рельеф морского дна создает турбулентные потоки, когда проходят морские течения. Много растительного планктона и криля на границе льдов в полярных морях, а также в некоторых заливах и устьях рек.

Планктон, найденный Оссианом Сарсом в желудке синего кита, Thysanopoda inermis — один из восьмидесяти пяти известных видов криля, или эуфаузидов, как называется это семейство. Размеры особей варьируются от одного до десяти сантиметров. По всему миру киты питаются различными видами планктона. Самое главное, чтобы эти мелкие рачки собрались в большую и плотную стаю. Каждый захват требует больших затрат энергии, и если криль слишком тонко распределен по воде, баланс энергозатрат оказывается отрицательным. Тогда охота отнимает больше сил, чем приносит.

Морские течения иногда помогают сбивать криль в более плотные стаи. Однако свободно плавающие ракообразные и сами активно стремятся найти своих сородичей. Если они после миллионов лет китовых атак все еще собираются в стаи, это, вероятно, имеет свои преимущества. Плавание в стае защищает от хищников с меньшим размером пасти, таких как рыбы, тюлени или морские птицы. Кроме того, стая обеспечивает каждого рачка в большом море партнером для спаривания.

Название «криль», пришедшее от рыбаков Северной Норвегии, используется сегодня во многих языках для обозначения эуфаузидов — планктона из мелких ракообразных, о которых вряд ли кто-то знал, кроме рыбаков и зоологов, когда Сарс нашел его в желудке синего кита. С тех пор ситуация изменилась. Самым удивительным фактом о криле, вероятно, является то, что это практически невидимое ракообразное несколько раз становилось предметом дебатов в Национальном собрании Норвегии еще до того, как распалась уния со Швецией.

Кит в Стортинге

Судовладелец Йоханнес Виндинг Харбитц, депутат Стортинга из Тёнсберга, поднялся с мягкого бархатного кресла в зале заседаний, чтобы взять слово по очень важному для его города делу. Была суббота, 29 мая 1880 года. За окнами полукруглого каменного фасада, выходящего на улицу Левенбаккен, легкий бриз трепал шляпы и фалды фраков прохожих¹. В самом зале с внушительной хрустальной люстрой на повестке дня стоял вопрос о китобойном промысле. Правительство предложило запретить охоту на всех китов вдоль побережья Финнмарка на первые пять месяцев года, то есть в сезон путины мойвы, для удобства рыболовного промысла.