О китах и китобоях. Как мы чуть не истребили самое крупное животное на Земле

Последнего крупного кита добыли таким способом в 1894 году. Гисли Асгейрсон, выросший в Вестфирдире в конце XIX века, рассказывал впоследствии, как отец и брат промышляли китов. Когда гарпунер с помощью двух гребцов воткнул гарпун в спину кита, древко отделилось от железного наконечника, оставшегося в животном. Теперь надо было убраться оттуда поскорее, потому что раненый кит становится злым и опасным. С берега охотники следили за ним с помощью бинокля. Могло пройти дня два, прежде чем кит окончательно терял свои силы. Тогда охотники на лодках подплывали к нему и тащили на сушу. Иногда кит уплывал в соседний фьорд, где его находили другие люди. Тогда отец или брат Гисли получали ту часть туши, на которую давало право маркированное копье. Как только кто-то добывал кита, на берегу собиралась вся деревня, чтобы помочь освежевать его и разделать.

Таким образом добывали в основном молодняк. Взрослые киты с гарпуном в спине уплывали из фьорда в течение первых суток, и больше их никто не видел. «Самки синих китов и сельдяных полосатиков часто бросали своих умирающих детенышей на произвол судьбы», — рассказывал Гисли Асгейрсон. Но самка горбача оставалась с мертвым китенком. Часто можно было видеть, как она нападает на лодки охотников, буксировавших детеныша к берегу.

К концу XIX века этот способ промысла применяли лишь несколько человек только в одном фьорде. Эта традиция сошла на нет после того, как в Вестфирдире стали промышлять норвежцы на паровых шхунах с гарпунными пушками. Тогда, по словам Гисли, количество китов резко сократилось.

Еще на старте своего модернизированного промысла Свен Фойн побывал в Исландии, чтобы поучиться у американцев Ройса и Лиллиендала. В 1883 году он снова обратился к опыту этой страны. Свен Фойн сотрудничал с судовладельцами из Хёугесунна, внедряя новую норвежскую методику. Суда из Хёугесунна уже промышляли сельдь в исландских фьордах. Так моряки из Юго-Западной Норвегии освоились в этом районе и завели полезные знакомства. Прибыль от сельдяного промысла составила стартовый капитал для добычи китов.

Станция, основанная Фойном и хёугесуннцами в 1883 году, располагалась в хорошо защищенном фьорде Алфтафирдир, ответвлении могучего залива Исафьярдардьюп в районе Вестфирдир. Общество называлось «Монс Ларсен и Ко». Их первое промысловое судно «Исафолд» построили в «Механической мастерской Акера» в Христиании (Осло), капитаном и гарпунером был дальний родственник Свена Фойна — Самуэль Фойн.

Промысел шел хорошо, работа на береговой станции кипела. На плоском мысу, выдававшемся в глубину фьорда, норвежцы построили многоэтажную жироварню, а также множество других зданий, в том числе кузницу и жилые помещения. Первое, на что обратил внимание один гость из Дании, это ужасный запах от фабрики: «Еще в устье фьорда можно было ее унюхать. Все побережье усеяно огромными, полуразложившимися кусками китового мяса, потрохами и т. д., что отравляет воздух на большом расстоянии»⁷.

Датчанин заметил, что основная часть работ выполнялась с помощью паровых машин. Лебедка вытаскивала кита на берег. После того как мясники срезали сало с его туши специальными ножами с длинной рукоятью, эти куски поднимались на верхний этаж жироварни. Здесь нож с паровым приводом резал их на более мелкие кусочки, а затем их на маленьких тележках отвозили к варочным котлам вместимостью около десяти тонн сала каждый.

Работа на жироварне показалась датчанину прибыльной, но очень грязной. «Все здание полностью пропитано ворванью, нет ни одного чистого местечка, к которому можно было бы притронуться, не запачкавшись, кроме того, нужно крепко стоять на ногах, взбираясь по скользким от ворвани ступенькам».

Свен Фойн возлагал большие надежды на исландский промысел. Он организовал и собственную станцию, помимо работы с хёугесуннцами. Однако вскоре он вышел из общества «Монс Ларсен и Ко» и перевез свое оборудование обратно в Норвегию. Причиной тому стало требование исландских властей, чтобы собственники и капитаны судов постоянно проживали в Исландии. Кроме того, суда должны были ходить под датским флагом. Исландия по-прежнему оставалась в тесной унии с Данией. Для тех, кто отличался от Фойна более широкими взглядами, требования о связи с Исландией при определенной изобретательности не казались обременительными: некоторые переехали, другие зарегистрировались по более или менее фиктивным адресам проживания.