О кончине века и антихристе

И, по причине умножения беззакония, во многих охладеет любовь… И проповедано будет сие Евангелие Царствия по всей вселенной, во свидетельство всем народам; и тогда придет конец (Мф. 24, 12, 14). Следующий стих: Итак, когда увидите мерзость запустения, реченную через пророка Даниила, стоящую на святом месте, – читающий да разумеет (Мф. 24, 15) – и описание грядущих на землю ужасов относится, полагаем мы, не столько к исторической катастрофе Иерусалима, сколько к кончине века и антихристу, о чем говорит и это загадочное (как и подобает пророчеству) место: ибо тогда будет великая скорбь, какой не было от начала мира доныне, и не будет. И если бы не сократились те дни, то не спаслась бы никакая плоть; но ради избранных сократятся те дни (Мф. 24, 21–22).

Бедствия евреев при разорении Иерусалима Титом, при всем их масштабе, вряд ли можно признать худшими из тех, какие случались и тем более могут случиться на земле. В мире творилось бесчисленное множество злых, чудовищных и мерзких дел, но ни одно из них не запечатлено исторической памятью человечества как превосшедшее все остальные. Описанные у святого Матфея трагические события произойдут лишь в конце времен, при беззаконнике и сыне погибели, когда почва для них будет подготовлена духовной деградацией человечества. Ибо «нормальным» состоянием людей станет порабощенность всеми видами греха, а любовь охладеет не то что во многих (Мф. 24, 12), но за малым исключением во всех (ведь корыстолюбие и себялюбие уже и теперь превозносятся как подвиг и забота о всеобщем благе).

Изъясняя речение Господа: восстанет народ на народ, и царство на царство (Мф. 24, 7), мы вынуждены признать, что до сих пор не постигли его должным образом. Не наше ли время – самое лукавое и не в наши ли дни каждое государство считает своим долгом причинить вред соседу, а политики, действующие лицемерием и обманом, видят в ограблении чужих стран залог благополучия собственных? Когда до такой степени процветали кознодейство, ложь, притворство, ненависть и открытое насилие сильного над слабым? Всякое понятие о правде и справедливости попрано, средствами же успеха признаны своекорыстие и обман, якобы «заложенные» в самой природе человека, так что преступники сплошь и рядом восхваляются как герои. Достигало ли нынешней меры бесстыдства восстание народа на народ, когда правило «твоя смерть – это моя жизнь» становится нормой международных отношений? Итак, если уже теперь налицо крушение всех нравственных устоев, что еще препятствует пришествию сына погибели и полному торжеству всех замыcлов сатаны? А между тем царящая в мире сумятица усугубляется все новыми распрями в недрах нашей «процветающей» цивилизации!

В дальнейших словах Господа перед нами открывается уже чисто эсхатологическая перспектива: Тогда, если кто скажет вам: «вот, здесь Христос», или «там», – не верьте… Ибо, как молния исходит от востока и видна бывает даже до запада, так будет пришествие Сына Человеческого (Мф. 24, 23 и 27). Вот предельно ясный образ последних дней, сполна оправдывающий нашу веру во Второе Пришествие! Ибо оно – единственное, чему не сможет подражать и что бессилен будет извратить лжемессия, лютый волк (ср.: Деян. 20, 29) в овечьей одежде, несмотря на всю власть, полученную им от лукавого миродержца.

Придя однажды в уничиженном образе и совершив дело спасения мира, Господь наш явится вновь в силе и славе, подобающих одному Богу, и «никтоже постоит пред великолепием славы»[4] Его. Это знамение Второго Пришествия надлежит неусыпно содержать в памяти всем христианам тех лукавых дней. Ибо приближаются знамения ложного пришествия, и да не прельстится никто обманными чудесами, маскирующими его сатанинскую суть! Восстанут, говорит Господь, лжехристы и лжепророки, и дадут великие знамения и чудеса, чтобы прельстить, если возможно, и избранных. Вот, Я наперед сказал вам (Мф. 24, 24–25). Воистину ничем не пренебрег Владыка и Пастырь, душу Свою полагающий за овец, но все исполнил словом и делом, чтобы обезопасить нас от общего врага и его козней!