О красоте

К ним подошел Джером со своей джеромовой угрюмостью. Отзвучали пронзительные клики, какими сердобольная зрелость приветствует таинственную молодость, вовремя осеклась рука, потянувшаяся было потрепать непокорные вихры, а на вечно повисающий в воздухе вопрос был получен неожиданный и чудовищный ответ («Я ее бросил». - «То есть, решил сделать перерыв».). На мгновение показалось, что все темы, которые можно было бы спокойно обсудить жарким днем в уютном городе, иссякли. Но потом в памяти всплыла победная весть о брачных узах, и ее радостно провозгласили снова, чтобы увязнуть в унылом обсуждении подробностей («Ну, для меня вообще-то четвертый, а для Уоррена второй»). Тем временем Джером медленно разворачивал фольгу на своем бур- рито. Наконец обнажилась верхушка съедобного вулкана, который тут же изверг лаву, потекшую по руке. Все трое дружно отступили назад. Джером слизнул креветку сбоку.

- Ну, поделились радостью - и будет. Между тем… - сказал Уоррен, доставая телефон из кармана своих шорт цвета хаки, - ух ты, уже час пятнадцать, мы должны бежать.

- Кикс, чудесно поболтали - как-нибудь повторим за чашечкой чая, идет?

Ей явно хотелось уйти. Кики пожалела, что она не столь обаятельна, умна, иронична и артистична, чтобы удержать внимание женщины вроде Клер.

- Клер, - сказала она, но ничего экстраординарного в голову не пришло, - может, что-нибудь передать Говарду? Он почту сейчас не проверяет, старается работать над книгой. По-моему, он даже с Джеком Френчем еще не говорил.

Этот переход к деловой рутине, казалось, озадачил Клер.

- Ах, да… во вторник собрание кафедры - у нас ведь шесть новых преподавателей на гуманитарном факультете, в том числе этот знаменитый говнюк - ты его, наверное, знаешь - Монти Кипе…

- Монти Кипе? - повторила Кики, утопив это имя в прерывистом, сдавленном смехе. Она почувствовала, как Джерома прошибла волна шока.

- Бьюсь об заклад, - продолжала Клер, - кабинет ему дадут на факультете африканистики - бедный Эр- скайн! Другого места для него не найдется - вот увидишь. Интересно, сколько еще скрыто фашистских назначений позволит себе наш колледж? Феноменальное учреждение в этом смысле. Ну просто… что тут скажешь? Вся страна летит в тартарары.

- Черт, - заныл Джером, описывая тесный круг и взывая к сочувствию веллингтонцев.

- Джером, мы обсудим это позже.

- Что за дерьмо, - уже тише проговорил Джером, тряся от изумления головой.

- Монти Кипе и Говард… - уклончиво сказала Кики и покрутила пальцами в воздухе.

Клер, догадавшись-таки, что у ситуации есть подтекст и она его не учла, вновь засобиралась уходить.

- Не бери в голову, Кикс. Я слышала, что когда-то у Говарда с ним были трения, но ведь Говард вечно с кем- то на ножах. - Клер дополнила это замечание неловкой улыбкой. - Ну все, целую - мы пошли. Здорово было вас увидеть.

Кики чмокнула Уоррена и чуть не задохнулась в объятиях Клер, помахала рукой, сказала «пока» и повторила ритуал прощания от имени Джерома, который потерянно стоял рядом с ней на голубых ступеньках марокканского ресторана. Оттягивая неизбежный разговор, она бесконечно долго смотрела, как уходят эти двое.

- Дерьмо, - громко повторил Джером и сел там, где стоял.

Небо слегка затянуло, и солнце надело маску благочестия, проткнув тонкими милосердными лучами ренессансного света картинное, словно нарочно для этого созданное облако. Кики попыталась усмотреть во всем благодать, перевести дурные вести в добрые. Вздохнув, она сняла с головы платок. Тяжелые косы рухнули на спину, пот потек с головы на лицо, но стало легче. Кики села рядом с сыном. Она окликнула его, но Джером вскочил и пошел прочь. Путь ему преградила семья, что-то искавшая в рюкзаках, и Кики догнала его.

- Перестань, не заставляй меня бежать за тобой.

- Свободным людям открыт весь мир, разве нет? - спросил Джером, ткнув себя в грудь.

- Знаешь, я бы тебе посочувствовала, но, по-моему, из детства пора бы уже и выйти.

- Ладно.

- Нет, не ладно. Разве я не вижу, как тебе больно.

- Мне не больно, я растерян. Оставим это. - Он защипнул брови пальцами, как делал его отец, желая над чем-нибудь посмеяться. - Прости, я не взял тебе бур- рито.

- Бог с ним, давай поговорим.

Джером кивнул, но по левой стороне Веллингтонской площади они пошли молча. Кики задержалась у прилавка с подушками для иголок, заставив притормозить и Джерома. Подушки изображали восточных толстячков - вместо глаз две диагональные черточки, а на голове желтенькие шляпы-кули с черной бахромой. Круглые животики были из красного атласа - туда-то и втыкались иголки. Кики взяла одного и повертела в руке.

- Забавно, да? Или безвкусно?

- Как ты думаешь, он едет с семьей?

- Детка, я не знаю. Может, и нет. Но если да, мы все должны вести себя как взрослые люди.

- Не думай, что я тут останусь.

- Отлично, - преувеличенно весело сказала Кики. - Ты можешь вернуться в Браун, и дело в шляпе.

- Нет, я хотел… а что если я куда-нибудь в Европу поеду?