Автор этих строк не "выносит приговор" романтизму, сказке, которые порой не могут обходиться без таких приемов. Специфика этих жанров состоит в том, чтобы описывать личности, в реальной жизни почти невозможные, как невозможно редок слиток абсолютно чистого золота, железа или висмута в горной породе. Потому им приходится ограждать героя от преждевременного сомнения, обеспечивать торжество его идеалов, затирать неприятные ассоциации. Действия персонажей ограничены "акварельностью" сюжета, как вода ограничена 00С и 1000С. Но в тот момент, когда романтизм пытается выйти за эти рамки, не изменив "давления" - не обрисовав подробно причинно-следственных связей поступков - достоверность его рассуждений гибнет. Утрачивается доверие читателя. Тогда самые высокие идеалы превращаются в глупые, а иногда и пошлые шутки. Трагедия становится плоским фарсом, а ее герои - балаганными клоунами. Мораль превращается в лицемерие. Пусть же романтики помнят об этом.