О любви

Ясно, почему красота необходима для рождения любви. Нужно, чтобы безобразие не представляло препятствия. Вскоре любовник начинает находить красивой свою возлюбленную такою, какая она есть, не думая нисколько об истинной красоте.

Черты истинной красоты обещали бы ему, если бы он их увидел, – да позволено мне будет так выразиться, – количество счастья, которое я обозначил бы единицей, а черты его возлюбленной – такие, какие они есть, – обещают ему тысячу единиц счастья.

Для рождения любви красота необходима, как вывеска; она предрасполагает к этой страсти похвалами, расточаемыми в нашем присутствии той, которую мы должны полюбить. Очень сильный восторг придает решающее значение малейшей надежде.

В любви-влечении и, может быть, в первые пять минут любви-страсти женщина, которая заводит любовника, больше считается с представлением о нем других женщин, чем со своим собственным.

Отсюда успех принцев и военных[18].

Хорошенькие женщины при дворе состарившегося Людовика XIV были влюблены в своего государя.

Нужно крайне остерегаться облегчать путь надежде, пока нет уверенности, что восхищение уже налицо. Иначе может появиться скука, делающая любовь навсегда невозможной, которая в лучшем случае излечима только уколом самолюбия.

Нас не привлекают ни глупость, ни улыбки, расточаемые всем и каждому; вот отчего в свете необходим блеск волокитства: в этом – благородство манер. С чересчур простенького растения не сорвешь даже смеха. В любви наша гордость пренебрегает слишком легкой победой, и человек во всех областях не склонен преувеличивать цену того, что ему предлагают.

Глава XI

Когда кристаллизация уже началась, с упоением наслаждаются всякой новой красотой, которую открывают в любимом существе.

Но что такое красота? Это обнаружившаяся способность доставлять вам удовольствие.

Удовольствия каждого человека различны и часто противоположны; этим очень хорошо объясняется, почему то, что для одного индивидуума – красота, для другого – безобразие (убедительный пример – Дель Россо и Лизио, 1 января 1820 г.).

Для того чтобы обнаружить природу красоты, следует выяснить, какова природа удовольствий каждого индивидуума; например, Дель Россо нужна женщина, допускающая некоторые вольности и поощряющая своими улыбками весьма веселые забавы, женщина, которая каждую минуту вызывала бы в воображении чувственное удовольствие и которая в одно и то же время возбуждала бы любовную предприимчивость Дель Россо и дозволяла бы ему проявлять ее.

По-видимому, под словом «любовь» Дель Россо понимает любовь физическую, а Лизио – любовь-страсть. Совершенно очевидно, что они не могут сойтись в понимании слова «красота»[19].

Ибо красота, которую вы открываете, представляет собою обнаружившуюся способность доставлять удовольствие, а удовольствия так же разнообразны, как и индивидуумы.

Кристаллизация, совершающаяся в уме каждого человека, должна принимать окраску удовольствий этого человека.

Кристаллизация возлюбленной человека, или ее красота, есть не что иное, как собрание всех родов удовлетворения всех желаний, которые последовательно возникали в нем по отношению к ней.

Глава XII Кристаллизация

Почему мы так наслаждаемся каждой новой чертой прекрасного в существе, которое мы любим?

Потому, что каждая новая черта прекрасного приносит нам полное и совершенное удовлетворение какого-нибудь желания. Вы хотите, чтобы она была нежной, – и она нежна; затем вы хотите, чтобы она была гордой, как Эмилия Корнеля, – и, хотя эти свойства, вероятно, несовместимы, она в тот же миг являет вам душу римлянки. Вот нравственная причина, по которой любовь – самая сильная из страстей. В других страстях желания вынуждены приспособляться к холодной действительности. Здесь действительность спешит придать себе форму, соответствующую желаниям; значит, это такая страсть, при которой сильные желания ведут к наибольшим наслаждениям.

Существуют общие условия счастья, распространяющиеся на всякое удовлетворение отдельных желаний.

1. Она кажется вашей собственностью, ибо только вы можете сделать ее счастливой.

2. Она – судья ваших достоинств. Это условие было очень существенно при галантных и рыцарственных дворах Франциска I и Генриха II, а также при изящном дворе Людовика XV. При конституционных и резонерствующих правительствах женщины теряют всю эту область своего влияния.

3. Для романических душ – чем возвышеннее ее душа, тем более божественны и свободны от грязи вульгарных побуждений радости, которые вы найдете в ее объятиях.

Большинство молодых французов восемнадцати лет – ученики Ж. Ж. Руссо; это условие счастья для них важно.

От всех этих соображений, столь обманчивых для жажды счастья, теряешь голову.