О любви

Правда ли, что само понятие любви и то, как мы ее воспринимаем, все время меняется? И когда нам кажется, что мы видим существование без любви, не значит ли это, что любовь сегодня просто стала иной по сравнению с тем временем, когда мы были наиболее активными ее потребителями?

Впрочем, слово "активные" вряд ли точно. Разве я имею в виду только активность в области секса? И разве потребность в любви уменьшается при снижении половой активности? Нет, я думаю, как раз наоборот: потребность в любви усиливается с возрастом, по мере того, как человек становится менее деятельным членом человеческого сообщества. Он начинает чувствовать себя лишним, ему кажется, что он уже в тягость своим ближним. И потребность в нежности, дружбе, любви становится еще острее как доказательство того, что человек нужен другим, что им интересуются, что он не остался за бортом жизни.

Что заставляет нас проявлять недовольство, когда любимый человек отправляется в длительное путешествие, когда он прерывает с нами связь или даже когда умирает? Печаль? Или это возмущается наш эгоизм, которому нанесли удар? Если мы плачем оттого, что нам жаль самих себя, выходит, любовь эгоцентрична и ее цель — способствовать нашему хорошему самочувствию?

Я слышал от близких друзей, у которых умерли их любимые, что сразу после этого основным их чувством становилась злоба. Они объясняли мне это так: "Как она могла так поступить? Взять и умереть и оставить меня здесь одного?.."

Я часто задумываюсь: почему любовная связь всегда сопряжена с борьбой за власть? Почему, если двое любят друг друга, каждая сторона стремится перехитрить другую и стать лидером?

То, что сокрыто за этой борьбой, всегда было для меня загадкой. И вовсе само собой не разумеется, что в обществе, где доминируют мужчины, власть — в руках мужчин. Во многих случаях власть находится в руках женщин.

Дорогой мой Леонид, если ты сможешь мне, дилетанту, пытающемуся выбраться из этих необычных лабиринтов любви, указать верный путь, я буду вечно тебе обязан.

Леонид Жуховицкий

Дорогой Лapc, ты задал так много вопросов, что вряд ли я смогу подробно ответить на все — а на некоторые, вероятно, просто не сумею. Но, как у нас говорят, глаза страшатся, а руки делают, — начну, а там будет видно.

Сперва о вещах конкретных.

Я удручающе нормальный мужчина, всю жизнь любил и люблю женщин, поэтому мои суждения об однополой любви, скорей всего, поверхностны. Я думаю, что гомосексуалистами и лесбиянками люди становятся под влиянием не столько среды, сколько гормонов: когда у женщин растут усики и бородка, а у мужчины фигура похожа на женскую, вряд ли тут виновата дурная компания. Но, повторяю, в этом вопросе я не специалист.

Люди в нашей стране относятся к однополой любви чаще всего резко отрицательно, хотя и не агрессивно. Тут общественное мнение и закон, в общем, совпадают. Официально гомосексуализм считается преступлением и даже карается лишением свободы. Но, как правило, закон этот применяется лишь тогда, когда он связан с другими преступлениями — насилием и совращением несовершеннолетних. Хотя иногда дела о гомосексуализме раздувают из мести или из карьерных соображений, чтобы устранить соперника.

На мой взгляд, пора юридическую теорию привести в соответствие с распространенной практикой — наказывать все виды насилия, но не однополую любовь саму по себе. Если гомосексуализм гормональная болезнь, ее надо лечить. Тех же, кто вылечиться не может или не хочет, надо оставить в покое — пусть ищут счастье в той сфере, которая им доступна. Да, они не похожи на нас. Но ведь и мы не похожи на них. И, вероятно, лучшее, что мы можем сделать — это терпеть их, как они терпят нас.

Теперь о самом, с моей точки зрения, важном твоем вопросе — о нравственном разграничении между сексом и любовью.

Да, в нашей стране такое разграничение есть. "Секс в свободной форме" развит у нас, думаю, не меньше, чем в Швеции. Провести вместе ночь, съездить вдвоем в отпуск, крутить длительный, обоим приятный роман — все это в порядке вещей и никого не шокирует. Но "свободный секс", доставляющий немало радости, все-таки знает свое место. И мужчина, имеющий двух вполне качественных любовниц, может тосковать от неразделенной любви. И красавица, прихоти которой охотно выполняют трое или четверо, отворачивается от них, чтобы самой выполнять прихоти пятого.

Можно ли рассматривать отдельно секс и любовь, спрашиваешь ты. Я убежден — можно. В идеальных случаях они совпадают. А если нет? С любимым человеком может быть прекрасно в постельной игре, а может быть и никак. Ну и что? Значит, в этой частности, пусть и очень важной, не повезло. Ты прав, секс могучая сила. Но, наверное, любовь все-таки сильнее.

Я бы сказал так: секс отличается от любви, как партнер по теннису от близкого друга. Оба необходимы, но один только на корте, а другой всегда.