О любви

Всмотрись в эту лестницу — одна ступенька почти не отличается от другой. Да и "подарок" — сколько вмещает этот этап! Букет цветов просто предписывается всеми современными нравоучителями. А коробка конфет? А сережки из пластика? А косынка, маечка, кофточка? Колечко с дешевым камнем? С недешевым? С дорогим?

Так где же роковой рубеж? С какой ступеньки в ужасе бросаться назад? Тут и взрослый-то, бывалый, задумается. А каково бедной девушке? Всего-то и хотела порезвиться, пока молода, запастись воспоминаниями на отдаленную старость — а, глядишь, уже куплена и оплачена. Раз оплачена, два — а потом за так и обидно, и накладно. Нынче у девушек расходы большие…

Каковы реальные заработки проституток?

Я занимался этим вопросом — вопреки легендам, оказалось, что они очень умеренны. Среди бывших проституток богатых практически нет. Деньги, легко приходящие, и уходят легко. Очень велики накладные расходы: одежда, так сказать, "рабочий кабинет", частный врач и т. д. К тому же в большинстве профессий чем больше стаж, тем больше заработок. В этом же ремесле наоборот — годы растут, а доходы падают.

Если взять одни сутки из жизни общедоступной дамы, вполне можно разинуть рот: за ночь она может получить больше, чем академик за день. Если же взять пятнадцать — двадцать лет, поразишься ее нищете: все, что пришло, разлетелось. Строго говоря, проститутка отдает себя не за деньги, а за право подержать их в руках.

Древнейшую в мире профессию принято считать безнравственной, но весьма выгодной. Мой дилетантский анализ показал, что это не совсем так. Торговля телом не более безнравственна, чем спекуляция должностью, талантом или душой. Но, увы, куда менее выгодна…

Ты полностью прав — предложение зависит от спроса. Но кто они, мужчины, пользующиеся услугами проституток, завсегдатаи рынка, где все ряды мясные? Ведь при нынешних нравах так легко получить бесплатно то, за что они платят, и немало. К тому же случайное знакомство с купленной женщиной часто приводит к неслучайному знакомству с венерологом, а в последнее время над платной кроватью висит вовсе уж страшное — беспощадный топор СПИДа.

Что же за фанатики платят деньги за право напиться из корыта общего пользования?

Все просто и печально: продажная любовь — для закомплексованных, невезучих, убогих, безнадежно одиноких. Видимо, проституция потому и существует несколько тысячелетий, что нередко выступала как уродливая, извращенная, но все же форма общественного милосердия.

Помимо общеизвестных прав — на работу, образование, медицинскую помощь и т. д. — мужчины и женщины имеют биологическое право друг на друга. В особо несчастливых случаях постельная коммерция позволяет это право на низшем уровне, но все же реализовать.

Решительным действиям шведских противниц проституции я сочувствовать не могу. Я давно заметил, что сытый и благополучный очень редко делится с голодным и невезучим своим достатком, но охотно и сладострастно следит за нравственностью аутсайдера. Интересно, понравится ли охотницам за номерами крамольных машин, если, например, проститутки объявят войну адюльтеру и опубликуют в газетах фамилии этих женщин и их любовников? Мне вообще кажется, что слежка и донос — не лучшие методы борьбы за высокую мораль.

Есть у проблемы и еще одна грань. Наш великий писатель Герцен заметил когда-то, что красота это тоже талант. Верно, талант — ни за что дается природой и, как всякая яркая одаренность, нарушает размеренное течение жизни, принося окружающим то радость, то беду.

Ну, а одаренность в любви, в том числе и плотской, — разве она поровну распределяется между людьми? И легко ли жить по одному обычаю князю Мышкину и Дон-Жуану, Джульетте и Кармен? И разве не встречаются в жизни женщины, гениальные в любовной игре и не умеющие, увы, иным способом равноценно выразить себя?

Так что же делать — принять проституцию как неизбежность, максимально облагородить и легализовать? Такие идеи носятся в воздухе. Но я с этой мыслью согласиться не могу — как говорится, душа не принимает. И так в мире слишком многое продается и покупается. Если еще и любовь превратится в массовый товар, во что через два-три поколения превратимся мы? Платный поцелуй, корыстное прикосновение — нет, только не это!

Конечно, я понимаю, что жизнь вполне сможет с моими эмоциями не посчитаться. Так как быть, что противопоставить расчетливому разврату?

Ни на мораль, ни на страх я не надеюсь. Если трезво поразмыслить, верить можно только в любовь. Пожалуй, лишь она способна уберечь девушку от панели перед гостиницей, как, впрочем, и решить множество иных проблем. Вот почему, в частности, я пишу о любви, вот почему я с радостью читаю твои рассказы о ней…