О любви, которой не было

Затаила дыхание — ну ещё полминутки хотя бы… Вот так — мокрой щекой в его футболку, ощущая, как мнутся распущенные волосы под его пальцами, как бьётся его сердце, как шумно он глотает слюну, как тоже дышит через раз…

— Ну просил же… Глупая… — Кирилл сдавленно выдохнул. — Ну не зови больше…

Дурацкая улыбка прилипла к лицу…

Проворчала в мягкую, мокрую от слёз ткань:

— Ну ведь приехал же… А говорил…

— Больше не приеду, — его голос стал твёрже и увереннее, но объятия не ослабли.

Я не ответила, только движением головы вытерла очередную солёную каплю с ресниц. Как же хорошо, что он сейчас никуда не торопится… Что не нужно чувствовать себя прилипалой, пытаясь украсть у него кусочек не принадлежащего мне времени, что в это мгновение есть ощущение, будто ему самому это нужно… Не нужно, но думать так мне очень нравится.

— Всю футболку мне промочила, — Кирилл добродушно-ворчливо поцокал языком и наконец отпустил меня, даже отодвинул от себя.

Секундное сожаление сменилось удивлением и тут же безумной радостью, глядя на то, как он отступает на шаг, одним быстрым движением скидывает футболку, привычно задержав рукава на запястьях, чтобы сразу вывернуть на правую сторону, отбрасывает её на стул, снова раскрывает объятия для меня…

С восторгом кинулась к нему на шею, исступлённо отдаваясь думанящей разум возможности касаться чувствительными кончиками пальцев его кожи, вести по ней рукой, ощущая мягкую бархатистую гладкость, надавливать сильнее и чувствовать упругое сопротивление мышц и едва осязаемую дрожь тела… Вдыхать запах, пьянящий так сильно, что нет сил сдержаться от желания лизнуть и попробовать на вкус именно вот эту впадину под ключицей… Я знаю солоноватый привкус его кожи слишком хорошо, но от этого только ещё сильнее хочется провести языком и убедиться в том, что он не изменился, не приобрёл другой оттенок и аромат…

Никогда прежде не придавала всему этому столько значения. Даже не догадывалась и не предполагала, какое это удовольствие — просто касаться, просто чувствовать и осязать, вдыхать и жить этим вдохом до необходимости сделать следующий, ещё более глубокий…

Что я там говорила? Что хорошо знаю, как возбуждать его до полубезумного состояния?! Не знаю я ничего и, кажется, не знала никогда.

— Ир… — Кирилл с насмешливым удивлением погладил меня по волосам…

Неужели он совсем не понимает, как я скучала?! Или просто не хочет стирать существующую грань и переступать черту, проведённую этим дурацким разводом?!

Глубоко вздохнула и робко подняла голову, боясь посмотреть ему в глаза — только бы не оттолкнул…

— Что? — я последний раз скользнула ладонями по его плечам и опустила руки.

Он только улыбнулся. Печально почему-то… Придерживая меня под локоть, сел на постель, глядя теперь снизу вверх настолько пронзительно, что душа едва не рвалась на части… Притянул ближе, и я, не в силах стоять на подкашивающихся ногах, рухнула на колени. Обняла его за пояс, прижимаясь щекой к горячему животу, больше не пытаясь сдержать поток слёз — их всё равно не остановить, как бы я ни старалась.

Душа просила чего-то… Истерично и надрывно, словно этот час — последний в моей жизни, выла и металась, раздирая в клочья грудную клетку и царапаясь сама… Я не могла ни понять, ни осознать, что должна сделать для того, чтобы стало хоть немного, хотя бы совсем чуточку легче… Но если Кирилл сейчас уйдёт — всё это внутри меня станет катастрофой…

— Ир, не рви душу… — тихий голос не просил, а словно умолял. — Ни себе, ни мне…

Помогло. Привело в чувство, заставляя собрать себя по кусочкам. Он здесь, рядом, пусть и ненадолго…

Оторвалась от него и, вытирая ладонями мокрое лицо, поднялась на ноги. Выдавила улыбку.

— Пошли, — я потянула его за руку в сторону кухни.

Он тоже улыбнулся… Неохотно поднялся и пошёл следом…

Включила чайник, вытащила из духовки половину песочного пирога с черникой, достала из холодильника малиновое варенье, разлила по чашкам заварку, залила кипятком…

— Ты же не пьёшь чай?! — Кирилл с насмешливым недоумением следил за моими манипуляциями, сидя на табуретке.

— Теперь пью, — я густо покраснела, вспомнив Виталика, и отвернулась…

Пироги и варенье правда вкуснее с чаем, оказывается…

Господи, как мне не хватало этого — смотреть, как он сидит напротив меня, хмурит брови, разглядывая истекающий сахарным ягодным соком кусок на тарелке, цепляет его двумя пальцами, откусывает обязательно так, чтобы захватить побольше начинки… Поджала губы, стараясь не рассмеяться…

— Чёрт! — Кирилл быстро мазнул пальцем по штанине и слизал растёкшуюся по коже ягоду.

Не выдержала — залилась хохотом, глядя на то, как расстроенно он рассматривает пятно на брюках. Жаль, что стирать не мне придётся… Впрочем, почему нет?

— Снимай, — я закусила губу, стараясь сохранить серьёзный вид. — Застираю сейчас. Быстро высохнет, не переживай…

Кирилл с недоверием поднял на меня глаза.

— …А так будешь пятном щеголять, — я покивала головой для пущей убедительности, соскакивая с табуретки, останавливаясь перед ним и протягивая ладонь. — Знаешь как неопрятно смотрится…