О людях и нелюдях

Винка привычно махнула на охальника рукой, Вьюн больше не настаивал, но девушка прикинула, что обзавестись кой-какой одеждой на зиму ей не повредит, и решила принять предложение.

Они быстро дошли до главной площади Плеса, где располагались лучшие лавки. Винка пыталась уговорить Вьюна заглянуть к какому-нибудь торговцу попроще, но рыжий величественно отверг ее предложение.

— Нет, Ромашечка. Деньги у меня имеются, так что пользуйся, пока я добрый. Когда еще черный зарабатывать начнет. А нам нужно тебя с рук сбыть… В смысле, замуж сплавить, — Вьюн ехидно покосился на девушку. — А то ни подружек в холостяцкую берлогу не привести, ни пьянку устроить.

— Вьюшенька, я ведь за тебя собралась, — не растерялась Винка, беря рыжего под руку, прижимаясь к нему и простодушно заглядывая в лицо.

Вьюн поперхнулся, но, заметив лукавые искорки в девичьих глазах, хихикнул.

— Проказница! Горжусь твоими успехами. Язычок заточила, теперь бы постельным премудростям тебя обучить.

— За чем же дело стало? Женишься и обучай сколько захочешь.

Винка и рыжий, смеясь, вошли в лавку. Хозяин с любопытством взглянул на незнакомых посетителей. Они поздоровались, и девушка принялась разглядывать товар. Вьюн пытался ей советовать, но она почти не слушала и рассматривала вещи с селянской основательностью и дотошность. Кошаку это быстро надоело, и он принялся небрежно перебирать разложенную на прилавке одежду, потихоньку перемещаясь к двум другим покупательницам: нарядно одетым женщине и молоденькой девушке, верно, ее дочери.

Хозяин предложил было Винке свою помощь, но та поблагодарила и продолжила выбирать сама. Торговец, впрочем, недолго оставался без дела. В лавке раздался капризный девичий голосок: видно, молодой покупательнице что-то не нравилось. Ее мать подозвала хозяина. Он выслушал претензии и вышел в соседнюю комнату, быстро вернувшись с целым ворохом одежды. Не успела Винка прикинуть на себя понравившееся платье, как девчонка опять высказала недовольство. Торговец, похоже, растерялся, но тут послышался вкрадчивый голос Вьюна.

— Не позволите ли, прекрасная госпожа?..

И кошак принялся обхаживать покупательниц, говоря что-то вполголоса, почти мурлыча. Винка, занятая своим делом, не слишком вслушивалась, но заметила, что женщина уже начала похохатывать, а девушка перестала цедить слова капризно-недовольным тоном. Торговец, облегченно вздохнув, подошел к Винке.

— Вы с парнем нездешние? — спросил он.

— Да, мы из Лада, хотим в Яре обосноваться.

— Дружок-то твой вроде нелюдь? Чем занимается?

— Нелюдь, кот, — кивнула девушка, с трудом удержавшись, чтобы не добавить: "Ест, спит и в постели кувыркается". — Работы пока не нашел.

— Эй, хозяин! — послышался голос Вьюна. — Почтенные покупательницы желают расплатиться!

Торговец тут же кинулся на зов, видно, не чаял так быстро отделаться от заносчивой парочки. Рыжий, прошептав что-то на ухо засмеявшейся женщине, вернулся к подруге.

— Ну, чего насмотрела, Ромашечка? Нет-нет, с ума сошла?! — он чуть ли не с брезгливостью оттолкнул неброскую одежку, выбранную девушкой. — Старушка Мята и та веселее одевается! В этом, — поднял двумя пальцами темно-коричневую юбку самого простого фасона, — только хоронить. И то, знаешь ли, мрачновато будет.

— Но я…

— Молчи, не оправдывайся! Я за такую дрянь и платить не стану, — возмущался кошак.

— И не на…

— Смотри, — пихнул ей в руки нарядную синюю юбку с красивой вышивкой по подолу. Орнамент был незнакомый, верно, ярский. Винке юбка приглянулась с первого взгляда, но она не решилась ее выбрать. — Нравится?

— Да, очень…

Кошак презрительно фыркнул, мол, все приходится делать самому, даже одежу глупой люди выбирать. Вскоре перед Винкой лежала целая гора необходимых на зиму вещей, добротных и красивых, насколько сумела разглядеть красная от смущения девушка.

— Иди, меряй. Да не торопись, — Вьюн сунул подружке одежду, поглядывая на хозяина, который уже получил деньги от мамаши с дочкой, и теперь явно хотел о чем-то поговорить с оборотнем.

Винка ушла в занавешенный уголок и, с удовольствием примеряя на удивление удачно подобранные кошаком обновки, слушала разговор оборотня с торговцем.

— Ну, парень, здоров ты баб убалтывать, — в голосе звучало неподдельное восхищение. — Это ж жена и дочь Грабинника, градоправителя нашего. Обе нос дерут до потолка и выше, особливо мелкая. Такая язва, не приведи Крылатая…

— Я заметил, — на удивление скромно ответствовал Вьюн.

— Госпожа Грабинница-то и не собиралась себе ничего покупать, а ты и ей бельишко втюхал, — продолжал восторгаться хозяин.

— Это бабе в соку проще всего продать, — хихикнул рыжий. — Надо только намекнуть, что ты мечтаешь ее в этом самом бельишке увидеть, а после — самолично снять.

Винка только головой покачала, слушая раздавшийся после этих слов дружный хохот торговца и оборотня.

— Тебя как звать-то, знаток женской души?

— Вьюн.

— Я Стриж. Не хочешь у меня поработать? Помощником.

— Отчего нет? Только вставать рано я не люблю.