О, Мари!

Самый легкий путь – отправить дело на доследование с невыполнимыми требованиями, – начал посвящать меня в тонкости следовательской работы Левон. – Вот в этом деле расследуется крупная недостача древесины, значит, стоит задача выяснить условия и срок хранения. Если древесину долго держали в сухом месте, то ее вес резко уменьшается, а тут общее количество измеряется весом. Значит, это естественная убыль. Древесина хранилась в закрытом помещении или в открытом? Если прошло лето, ты пишешь, что она лежала под открытым небом, отчего подсохла и потеряла в весе. Если зима – значит, в закрытом помещении, где было тепло. Что случилось с древесиной? Правильно, опять-таки высохла. Естественная убыль налицо, ну и халатность в легкой форме. Кто дает такую справку? Эксперт. Причем ты ему намекаешь, а он смотрит тебе в рот и ждет указаний, как поступить – у него ведь тоже семья, нормальные человеческие потребности, жена вечно недовольная.

Мы понимаем, что обвиняемый не ангел. Сколько стоит кубометр дерева на рынке? Все строятся, всем нужен материал. Сколько он заработал на недостаче? Солидная цифра выходит. Хорошо, но ты поделись, подлец, с нами, у нас древесины нет, зато мы можем решить вопрос твоей жизни. Тогда, ты прав, мы выполняем акт гуманизма, детей не оставляем сиротами, а жену – вдовой, да просто сохраняем жизнь нормальному мужику. Он же не убийца. Только тупая и бесчеловечная власть может за экономическое преступление, за ерунду предусматривать смертную казнь. В итоге все мы гуманисты, всем нам хорошо, понял, коллега? – хохотнул Левон. – И кстати, имей в виду, что все дела, которые считаются здесь нерешаемыми, без особого труда решаются в Москве. Просто разваливаются, как карточный домик. Москва же – последняя инстанция. Плевать им, кто что подумает в далеком Ереване! Это мы им подчиняемся, а они никому. Берут на всех уровнях, да мало того, еще и требуют, думают, мы на местах с жиру бесимся. Поэтому есть в Москве категория людей, таких как мы, которые действуют на начальном уровне и дальше спокойно ждут. Люди это серьезные, решают серьезные дела. Удовлетворить столичных начальников с мизерными зарплатами, но гигантскими запросами, очень и очень трудно. Если мы здесь вопрос не решим, в Москве цена утроится, но результат будет стопроцентно. А теперь давай оставим теорию и подумаем, как правильно подступиться к нашему делу. И еще, Давид: по телефону с Арамом, особенно из нашей конторы, не говори. Если твой московский друг такой серьезный и тасует большие бабки, его могут прослушивать. Хищники из разных служб таких бычков непременно пасут, могут весь навар отнять, вместе с твоей и моей свободой, а могут и жизни лишить.

* * *

– Мари, я сегодня должен встретиться с Рафой, уже две недели как мы не виделись, только по телефону общались. Хочешь к нам присоединиться?

– К сожалению, не могу. Родители на нервах, не знают, что делать. Тереза все больше и больше определяется, она и слышать не хочет о поездке. А я, несмотря на все просьбы родителей, не могу ничего с ней поделать, ведь я сама лучший пример, что ей мои слова. И, наконец, Тереза взрослая девушка, пусть сама решает свои проблемы. Покупатели дома готовы заплатить, но с условием немедленного оформления у нотариуса. Дают нам не больше месяца, чтобы освободить дом. Они из Баку, их самих оттуда выживают. По их рассказам, в Азербайджане с каждым днем усиливаются националистические настроения, всех немусульман выдавливают из Баку, особенно тех, у кого хорошая, прибыльная работа. Армянам, евреям, русским приходится уезжать – разве что с последними себя ведут поаккуратнее. В общем, борьба за «опору на местные кадры» превратилась в очевидную борьбу за экономические блага.

– Понятно, значит, после работы приеду.

– Только не забудь – дома нет обеда, Айкануш занята только упаковкой вещей, а мама не в силах что-то готовить сама. Салат, сыр и прочие пустяки есть. Лучше дома пообедай и приходи.

– Может, привезти тебе что-нибудь из ресторана? Чего бы ты хотела?

– Ну, если ты такой великодушный и располагаешь средствами, тогда выполни мою скромную просьбу: я хочу семгу, жареные овощи, люля-кебаб из курицы и ламаджо [18] .

– Да ты прямо Гаргантюа! Какой у тебя хороший аппетит! Ты начинаешь меня удивлять.

– Сама стараюсь себя ограничивать, но ведь хочется! Да и приходится делиться кое с кем.

– Да, я же совсем забыл, что вас уже двое!

Вечером забрал из соседнего ресторана ужин на пятерых и, заплатив неизменные три рубля за каждого, через двадцать минут уже был у Мари.

– Мадам Сильвия, мсье Азат, я принес ужин! Я тоже голоден, скорее за стол. А где наш молодой архитектор?

– Со своим другом обсуждают жизненные перспективы, по-видимому, у них назревает большая любовь. Не хочет отставать от старшей сестры. Дурной пример, как мы знаем, заразителен, – вздохнул мсье Азат.