О массовых празднествах, эстраде, цирке

«В Москве я буду в состоянии создать великую школу искусства, которая будет посвящена не только пляске, но и поэзии, выразительности и пластическим искусствам. Из всех правительств мира только Советы заинтересованы в воспитании детей», – говорила Дункан. На вопрос корреспондента, не боится ли она «суровостей советского режима», артистка отвечала: «Физический голод – ничто. Я боюсь духовного голода, который теперь царит во всем мире».

Дункан приехала в Москву в конце июля 1921 г. и сразу приступила к организации школы-студии для детей рабочих. По свидетельству Н. И. Подвойского, непосредственное участие в решении вопроса о приглашении. Дункан принимал В. И. Ленин. Первое публичное выступление Дункан и ее юных учениц в советской Москве состоялось в Большом театре 7 ноября 1921 г. После вступительного слова А. В. Луначарского ею исполнялись Шестая (Патетическая) симфония и Славянский марш П. И. Чайковского, «Интернационал» (см.: Дрейден Сим. Ленин смотрит «Интернационал». – «Муз. жизнь», 1965, № 21, с. 4–5). Организованная ею студия (Государственная школа) танца для детей существовала до 1949 г. После ее отъезда в 1924 г. за границу школой руководила ее приемная дочь и ученица Ирма Дункан.

I. Наша гостья (А. В. Луначарский о театре и драматургии, т. 2, с. 273–278). Впервые напечатано в «Известиях» (1921, 24 авг.) в связи с приездом А. Дункан (1878–1927) в СССР. Примечание сделано к перепечатке статьи в сборнике «Театр и революция» (1924).

II. Встречи. Из статьи «Три встречи. Из воспоминаний об ушедших» («Огонек», 1927, № 40). Написано вскоре после трагической кончины А. Дункан, погибшей в автомобильной катастрофе 14 сентября 1927 года.

III. Воспоминания об Айседоре Дункан. Из «Воспоминаний об Айседоре Дункан», напечатанных в сборнике «Гул земли» (Л., изд. «Красной газ.», 1928, с. 37–40).

(1) Речь идет о вечере, состоявшемся через несколько дней после приезда Дункан в Москву в особняке Наркоминдела, принадлежавшем до революции сахарозаводчику Харитонову. После выступления молодой актрисы, певшей под собственный аккомпанемент старинную французскую песенку, Дункан, одетая во все красное (от тюрбана до туфель), обратилась к присутствующим с речью:

«Товарищи! Вы совершили революцию. Вы строите новый мир, а следовательно, ломаете все старое, ненужное и обветшалое. Ломка должна быть во всем – в образовании, в искусстве, в морали, в быту, в одежде. Вы сумели выкинуть сахарных королей из их дворцов. Но почему же вы сохранили дурной вкус их жилищ? Выбросьте за окно эти пузатые тонконогие кресла и хрупкие золотые стулья. На всех потолках и картинах у вас живут пастушки и пастушки Ватто. Эта девушка очень мило пела, но во время французской революции ей отрубили бы голову. Она поет песенки Людовика XVI! Я думала сегодня увидеть здесь новое, а вам не хватает только фраков и цилиндров, как всем дипломатам…»

(см.: Шнейдер И. Встречи с Есениным. М., «Сов. Россия», 1966, с. 12–13).

(2) «Конечно, я очень хорошо знал Айседору…» Сопровождая в дореволюционных статьях упоминание ее имени неизменными эпитетами «гениальная Айседора Дункан», «великая Айседора», Луначарский писал в одном из «Парижских писем» тех лет: