О мастерах старинных 1714 – 1812

Одним словом, я не могу довольно нарекомендовать Сурнина милости Вашего превосходительства, а прошу, как вы любите отечество и неусыпно стараетесь в пользу оного, не упустить сего случая доставить Сурнину способ привести в действие его знания, чем и ваше патриотическое расположение прославлено будет навсегда, и отечество приобретет несказанную пользу. Прошу покорно определить к Сурнину несколько мастеров и помощников, поручить их ему в команду и дать ему способы и волю привести в достоинство свое знание, из чего и плоды его вам видны будут. Прошу также взять его в особливое ваше покровительство, дать ему награждение таковое, которое могло бы послужить примером для тех, кто, будучи посланы вне отечества, ведут себя порядочно. Уверен, Ваше превосходительство, что оставшийся здесь бездельник Леонтьев, если бы не пропивал, мог бы вырабатывать здесь около ста гиней в год, а если бы Сурнин остался здесь, то с его трезвенностью и прилежанием легко мог бы выработать двести гиней, что на наши деньги составляет 1600 рублей. Если господин Сурнин по милости Вашего превосходительства удостоен будет надлежащего одобрения, то ни за какие деньги того купить нельзя будет, что от него в короткое время оружейники приобретут».

К рекомендательным письмам были даны Сурнину письма дипломатические – самые тайные.

Сурнин взял бочонок с доброй водкой и обшил сверху суровьем. Письма он засунул под чужую бочку с селедками. Сел на корабль. Берега Темзы уходили. У маяка они уже стали невидимыми. Англия уходила в туман.

Корабль шел к северу. Слева из тумана выбелились далекие меловые скалы.

Океанская зыбь, стиснутая березами, путанно качала корабль.

Сурнин, одетый бедно, ехал внизу.

Бочонок с водкой качался и плескался под койкой.

Водку Алексей Михайлович давно не пил, а здесь, как только сели в трюм и как только началась качка, стал угощать соседей. Известно стало всем, что едет мастеровой, прогнанный с места, и пьет безмерно, и в пьяном виде за всех платит, и всех угощает.

Пили за Лондон, за маяк, за пролив, за ветер, за тюленей.

Качались над людьми лампы, скрипели борта.

Люди пили, целовались, пели русские, английские и даже негритянские песни.

Бочонок осмотрели, пока Сурнин спал, но ничего не нашли.

Тогда Сурнин подсунул под обшивку бочонка письма.

Сам Сурнин пил немало, но аккуратно закусывал.

У Сабакина на верхней палубе уже три раза обыскивали багаж. Обыскивали сперва безрезультатно всех, будто бы ища контрабанду, потом попросили пойти обедать в кают-компанию.

Механик никуда не пошел и ночь простоял на палубе.

Ветер дул на север.

Монотонно и упорно скрипела мачта, ветер гнал корабль. Направо синел мятежный французский берег.

Полная луна висела над океаном и тянула к себе волны.

Они бежали от далекой Америки, сжимаясь, проходили между Великобританией и Норвегией, били о борт корабля, ветер и луна доводили их до берега Европы.

Думал Сабакин: как примут в Петербурге, будет ли он там бить сваи, поставит ли он свою машину для откачки воды па́ром и будет ли он добывать земляной уголь? Будут ли в России на земляном угле делать железо или будут ронять леса под Тулой, голить предгорья Урала?

Большая луна стояла в небе, тянула к себе волны и сердце.

Сабакин не уходил с палубы.

В тумане просветлело бледное, как будто талое, солнце.

Низкий берег Голландии показался вдали. На берегу ветряные мельницы машут крыльями, в тумане видны длинные полосы деревьев – они растут среди болот, на краях канав.

Путь еще далек.

Глава двадцать первая,

рассказывающая про город Санкт-Петербург и механика Кулибина.

В Кронштадте Сурнин велел доставить багаж к Мартышке и сам пошел туда.

Сабакин, умытый и прибранный, уже сидел у окна, просматривая газетный листок.

– Мартышка помер, – сказал он, положив номер газеты на стол.

Сурнин погоревал и взял прокуренные и запятнанные газеты. Новостей много; главная – та, что умер сурнинский покровитель, большой человек, его светлость князь Григорий Александрович Потемкин-Таврический. О смерти его сообщено после депеши стихами Михайлы Цветкова.

Из Франции сообщалось, что в Национальном собрании было заслушано обстоятельное донесение о способах к обороне и говорилось, что чужестранные державы готовят на Францию нападение.

Сабакин посмотрел газеты, переданные ему Сурниным.

В газетах много объявлений о новых книгах, о продаже домов.