О материалистическом подходе к явлениям языка

В специальной статье «Определяет ли принцип экономии развитие и функционирование языка?»[311] Р.А. Будагов пытается доказать, что этот принцип вообще не имеет никакого значения, приводя следующие аргументы: в языках не наблюдается процесса планомерного сокращения многосложных слов, поскольку наряду с сокращением появляются новые многосложные слова (см. с. 19). Возникновение новых дифференциальных признаков на любом уровне языка, в любой его сфере, приводит не к уменьшению, а к увеличению числа категорий форм слов, которыми оперирует язык (см. с. 21). Понятие экономии не может иметь единичного характера, не может свидетельствовать о лучшей или худшей организации системы языка. Предложение, короткое по длине и тем самым казалось бы более сложное и тем самым экономное, чем предложение длинное, но с не осложненной («ненапряженной») семантикой глагола. Короткое слово может выступать семантически и синтаксически «некоротким», многоплановым (см. с. 24, 25). Дифференциация слов способствует увеличению словаря, а не его уменьшению (см. с. 27). Большое число фонем определенного языка успешно справляется со своими коммуникативными функциями, чем меньшее число фонем того же языка. «Экономия и дифференциация – взаимоисключающие друг друга понятия» (с. 27). Если бы «экономия» постоянно «наращивалась» в истории языка, то новые языки были бы экономнее старых языков. Факты, однако, опровергают подобное предположение. Неэкономное, с одной точки зрения, может показаться вполне экономным, с другой точки зрения. Лишнее «неэкономичное» с позиций одного языка обычно предстает как необходимое с позиций другого языка (см. с. 29).

Таким образом, Р.А. Будагов приходит к выводу, что ни развитие, ни функционирование языка не определяется принципом экономии. Следует, однако, заметить, что многочисленные примеры нарушения принципа экономии, которые обычно приводятся критиками, нисколько не опровергают существования самой тенденции к экономии. Отто Есперсен совершенно прав, когда он утверждает, что, например, тенденция к облегчению произношения может проявляться только в некоторых случаях и притом не во всех, поскольку имеются другие тенденции, которые эту тенденцию могут нейтрализовать[312].

А. Мартине рассматривает принцип экономии в языке не как непреложно действующий закон, не знающий никаких исключений, а только как тенденцию, прокладывающую себе путь через сопротивление со стороны других потребностей коммуникации.

Источником тенденции к экономии является человеческий организм. Принцип экономии в языке – одно из частных проявлений инстинкта самосохранения. Это – своеобразная реакция против чрезмерной затраты физиологических усилий, против всякого рода неудобств, осложняющих работу памяти, осуществление некоторых функций головного мозга, связанных с производством и восприятием речи. Отрицание роли принципа экономии в языке равносильно отрицанию всех защитных функций человеческого организма. Тенденция к экономии в языке действует, и языковед, если он осуществляет материалистический подход к явлениям языка, не может ее отрицать.

Существуют языковые явления, связанные с необходимостью совершенствования языкового механизма. Компаративисты давно заметили, что в различных языках обнаруживается тенденция к укреплению односложных слов. Эти слова не только не подчиняются или, вернее, сопротивляются закономерностям разрушения конца слова, но часто не поддаются действию различных фонетических законов.

В германских языках конечное m, так же, как в греческом, превращалось в n и затем отпадало. В односложных словах это n сохранилось, ср. готск. hvan ʽкогдаʼ, англо-сакс. hvon < quom. Конечное m, часто подвергавшееся в латинском языке выпадению, в односложных словах сохранилось, ср. формы quem ʽкогоʼ, rem ʽвещьʼ, spem ʽнадеждуʼ и т.д. Зубные смычные в германских языках в абсолютном исходе слова исчезли, но в односложных словах они сохранились, ср. готск. at ʽприʼ, др.-фриз. et, др.-в.-нем. az ʽприʼ, лат. ad. Утрата конечного гласного в односложных словах нередко компенсируется удлинением корневого гласного, ср. венг. viz (vīz) ʽводаʼ из vete > vezγ > viz > vīz, úr (ūr) ʽгосподинʼ из uru. Слова, содержащие долгие гласные, в якутском языке бывают, почти как правило, односложными. Слишком короткие слова часто мало выразительны. Слова, ставшие короткими, вследствие действия различных фонетических процессов могут легко выпасть из языка. Поэтому язык как бы принимает меры к их укреплению.

В различных языках мира наблюдается тенденция к укреплению слабо артикулируемых согласных.