О материалистическом подходе к явлениям языка

«Содержанием языка, – замечает А.Г. Руднев, – является жизнь мысли», язык же в свою очередь представляет собой «только основной элемент мышления, но не единственный. Отличие мышления от языка состоит в том, что мышление имеет в качестве своей чувствительной основы не только язык, но и ощущения, восприятия, представления, которые возникают в процессе воздействия природы на органы чувств человека, в процессе практической деятельности людей. Это значит, что язык и мышление не тождественны, что ощущения, восприятия, представления, порожденные воздействием вещей внешнего мира на органы чувств и составляют, по мнению И.П. Павлова, первую сигнальную систему. Они не только представляют собой базу для мыслительного процесса глухонемых, но и используются в той или иной степени всеми людьми»[175].

Большую доказательную силу для обоснования тезиса о появлении мышления до возникновения языка имеет признание наличия мышления у животных. Наличие мышления у животных признавал Ф. Энгельс:

«Нам общи с животными все виды рассудочной деятельности: индукция, следовательно также абстрагирование… анализ… синтез»[176].

Такого же мнения придерживался и И.М. Сеченов:

«У животных помимо прирожденной машинообразной умелости производить известные действия часто замечается умение пользоваться обстоятельствами данной минуты, чего нельзя объяснить иначе как сообразительностью животного, его умением мыслить»[177].

Подобное высказывание можно найти и в работах Л.С. Выготского.

«В опытах Келлера мы имеем совершенно ясное доказательство того, что зачатки интеллекта, т.е. мышление в собственном смысле слова, появляются у животных независимо от различия речи и вовсе не связано с ее успехами. Изобретение обезьян, выражающееся в изготовлении орудий и применении обходных путей при разрешении задач, составляет совершенно несомненно первичную фазу в развитии мышления, но фазу доречевую… Мышление и речь имеют поэтому генетически совершенно различные корни»[178].

«Нужно понимать, – говорит И.П. Павлов, – что в коре может иметь место группированное представительство явлений внешнего мира, т.е. форма конкретного мышления, животного мышления без слов»[179].

«Различие между интеллектом животного и человека, – замечает П.Ф. Протасеня, – состоит не в том, что люди мыслят, а животные нет. Мыслят в известных пределах и животные. Как раз это животное мышление предшествует человеческому целые миллионы лет»[180].

Явное несогласие с теорией о существовании мышления только на базе языка выражает Б.П. Ардентов: