О мертвых - ни слова

Признаться, я тоже была рада встрече с Агнюшей (полное имя - Агния). Мы не виделись лет десять, а она всегда была мне симпатична. Девушка немного взбалмошная, немного позерка, но очень живая и веселая, с удивительно легким характером. Будучи студенткой мехмата, она задалась единственной целью: вскружить головы всем нашим мальчикам. И надо сказать, добилась большого успеха. Агнюша отнюдь не была глупой, но старательно строила из себя дурочку и изображала полную беспомощность. По ее мнению, это безотказное средство стреножить и пленить любую особь мужского пола. Джентльмены, сраженные ее женственностью, вились вокруг тучами. Агнюшка влюбляла их в себя не со зла, она не хотела быть роковой женщиной, просто слепо повиновалась инстинкту. Как ни странно, сокурсницы легко прощали ей обожание мужской половины курса. Агнюша, такая радостная, такая жизнелюбивая, умела создать вокруг себя атмосферу непреходящего праздника. И наши девочки, чувствуя себя участницами этого карнавала, быстро забывали о мелких обидах.

На самом деле все эти влюбленные мальчики были Агнюшке ни к чему. Ей нужен был один, но будущий академик. Беда только, что будущего академика не так-то просто распознать. Агнюшку терзали сомнения. Как сделать правильный выбор, если тебя окружает такое соцветие многообещающих юношей? Она металась, останавливая взгляд прекрасных серых глаз то на одном, то на другом, но никак не могла решиться. Поговаривали даже, будто некоторое время она всерьез занималась обольщением Мефодия, да вовремя опомнилась. В конце концов Агнюша плюнула на свои амбиции и вышла за обыкновенного завлаба, старше ее на пятнадцать лет.

Мы забрались в "Запорожец", и я украдкой оглядела прелестницу. Десять лет не лишили ее миловидности и, пожалуй, добавили ей утонченности. Рядом со мной сидела элегантная светская дама, красивая и ухоженная.

Агнюша порылась в сумочке и достала пачку "Данхилла".

- Будешь?

Я покачала головой.

- Бросила.

- Да?! Господи, как же тебе удалось остаться такой худенькой? Как я тебе завидую!

Как же, завидует она мне! С такой-то фигурой...

- Расскажи, как у тебя жизнь, - попросила она, прикуривая.

- Слушай, Агнюшка, это ведь не я просила тебя подставить жилетку. Как я понимаю, у тебя неприятности. А о жизни мы можем поговорить как-нибудь потом, в более комфортной обстановке.

- Ты неподражаема, Варвара. Не знаю, найдется ли в мире еще хоть один человек, которому я после десяти лет разлуки вот так, сразу могла бы излить душу. Без всякой предварительной подготовки, без церемоний, расшаркиваний...

- По-моему, ты только и делаешь, что расшаркиваешься.

- Да? - Агнюшка нервно рассмеялась. - Наверное. Знаешь, не так-то просто признаваться в собственной глупости... Эй, видишь остановку? За ней поворот налево, в переулок. Тут недалеко, третий или четвертый дом.

Я свернула налево и по знаку своей спутницы остановилась. Мы вышли и, пройдя несколько шагов, спустились в подвальчик с мозаичными окнами. На звонок дверного колокольчика из подсобного помещения выскочил долговязый парень с прической конский хвост и серьгой в ухе. Он принял у нас заказ - две большие порции кофе по-восточному и две рюмки коньяку, кивнул и включил жаровню с песком для приготовления кофе.

В этот полуденный час посетителей в подвальчике не было. Мы заняли угловой столик, дождались, пока парень принесет заказ и удалится в подсобку, и только тогда возобновили разговор.

- Понимаешь, я думаю, Мефодий покончил с собой, - трагическим шепотом сообщила Агнюшка. - И виновата в этом я.

- Ты?! Прости, но, по-моему, это чепуха. Во-первых, насчет самоубийства еще ничего не известно, во-вторых...

- Выслушай меня, Варька, и тебе все станет понятно. Две недели назад я случайно встретила Мефодия, и, чувствуя себя виноватой перед ним... Нет, так ты ничего не поймешь. Рассказывать, так уж все. Только пусть это останется между нами, ладно? Я знаю, твоему слову можно верить...

- Погоди, Агнюшка. У меня сейчас нет времени тебе все объяснять, но такого слова я дать не могу. Мы, то есть я, Генрих, Марк, Леша и Прошка, как ни странно, тоже замешаны в одну историю, имеющую отношение к гибели Мефодия. Только нас как раз устроило бы, если он покончил с собой. Иначе нас ждут крупные неприятности. Так что подумай, стоит ли тебе передо мной исповедаться.

Агнюшка прикрыла рот ладонью и уставилась на меня округлившимися глазами.

- Ты серьезно?

- Куда уж серьезнее!

- Ты хочешь сказать, что вас могут заподозрить в убийстве?

- Примерно так.

- Ну тогда я тебе все расскажу. Вдруг это вам поможет. Только, по возможности, постарайся не упоминать моего имени.

- Естественно. - Я посмотрела на Агнюшку с благодарностью. - Только в случае крайней необходимости. И даю тебе слово, слухов и сплетен не будет. Если я доверю кому-то твою историю, то только людям в высшей степени надежным.