О, мой бомж (СИ)

Незнакомец целовал жадно, ненасытно, не скрывая необузданного желания. Чувствовала, что он пойдет до конца. Не остановится. Его первобытная, дикая энергия лишала воли, заставляла подчиниться. Я трепетала в его горячих руках и от страха, и от желания, плавилась как воск, теряя остатки благоразумия.

Моя пощечина отрезвила и меня, и его. Все же, несмотря на свое сумасшедшее желание, он сумел остановиться. Он выглядел пугающе: дышал тяжело, взгляд был затуманен. Но он сумел услышать мое «нет», и был готов уйти. Вот только я не отпустила. Сделала шаг в бездну, чтобы сгореть в огне его страсти.

Волшебство ночи сменилось разочарованием, оттого, что он просто исчез.

И теперь мне нужно было найти в себе силы справиться со своими эмоциями и отправиться на работу. Уж ее-то никто не отменял. Допив наскоро чай, я надела блузку и строгую юбку. Посмотрела на часы и поняла, что накраситься уже не успеваю. Наскоро расчесалась и собрала волосы в хвост, и тут раздался дверной звонок. Сердце сжалось в радостном томлении. Теряя домашние тапочки и спотыкаясь, я бросилась в прихожую, нетерпеливыми пальцами повернула завертку и открыла дверь.

Глава 10

Улыбка тут же сползла с лица. За порогом стоял Игорь. Мой бывший муж. Тот, которого я пыталась забыть как дурной сон. Но он постоянно напоминал о своем существовании.

— Зачем пришел? Да еще в такую рань, — недружелюбно процедила я.

— А где здрасте? — он усмехнулся, осматривая меня с головы до ног. От его взгляда стало мерзко. — Кого-то другого ждала? Хоря неужели наконец-то завела? Даже интересно, кто это мог на тебя повестись?

— Говори быстро, что хотел, и уходи! Я спешу на работу.

— И что, даже чаю не предложишь? Все-таки не чужие люди.

— Чужие, Игорь, чужие. Уже полгода как ты мне никто.

— Мы можем все исправить. Перелистнем неприятную страницу прошлого и будем жить дальше. Каждый человек имеет право на ошибку. А ты, Катенька, никому, кроме меня, не нужна.

— А как же Галочка… Или Людочка? — сделала вид, что не помню имя той женщины, которую он додумался притащить в нашу квартиру. Еще и выставил меня виноватой, дескать, я много работаю, а он чувствует себя одиноко. И вообще, оказывается, я должна его понять и простить. А потом исправить свое поведение. В идеале найти работу с нормированным рабочим днем с девяти до шести, с которой я не буду приходить уставшая как собака. Вот только Игорек забыл, что на этой работе я зарабатывала деньги, причем довольно приличные. Моя зарплата была в полтора раза выше, чем у него.

— Мы уже не вместе. Заебала своими претензиями. Все ей не так.

— Ты ждешь от меня слов сочувствия?

Вот что-что, а перипетии его отношений с другими женщинами, меня не волновали.

— Да плевать мне на твое сочувствие, — он усмехнулся и взъерошил пятерней волосы. — Мне деньги нужны.

Это было понятно с самого начала. Зачем ходил вокруг да около, если наш разговор можно было свести к паре фраз. Несмотря на то, что мы расстались со скандалом, он с завидной регулярностью приходил занимать деньги и никогда не возвращал. Присосался ко мне, как пиявка, и все никак не собирался отваливаться.

Я сложила руки на груди и довольно резко ответила:

— Рада за тебя. В этом ты не одинок. Деньги нужны всем. В том числе и мне.

— Вчера было 25-е число, день твоей зарплаты. Потратить ты их еще не успела. А мне за квартиру платить нечем. Скоро хозяйка меня прогонит.

— А я-то тут при чем? — уровень его наглости просто поражал. — Какие ко мне претензии?

— После развода тебе осталась квартира, а я остался на улице. Будет справедливо, если ты мне компенсируешь траты на съемное жилье.

Я расхохоталась. Эта квартира досталась мне по завещанию от бабушки, и Игорю здесь не светило ничего, хотя он и пытался отсудить принадлежащую мне недвижимость. Галочка надоумила его соврать, что он вкладывался в ремонт. Но доказать свои слова Игорек не мог. Чеков у него не было, потому что самого ремонта не было, даже в наших планах. Единственное, что он сделал за три года — прибил полочку. Да и то криво.

Впрочем, ее я ему вернула в комплекте с двумя погнутыми гвоздями.

— Это была квартира моей бабушки, — вздохнула я, озвучивая очевидные вещи. — Здесь твоего было аж целое ничего.

— Хочешь сказать, зря я терпел старуху? Хорошо, хоть Софья Николаевна недолго мучила нас своим присутствием.