О, мой бомж (СИ)

— Хорошая подруга. Мы с ней уже год вместе на йогу ходим. И она мне такую мазь от боли в коленях дала собственного производства, что у меня все боли прошли. Ты же помнишь, как у меня обычно крутили колени на негоду? А теперь все прекрасно. Так что я ее должница.

— Хм, должница ты, а отдавать твои долги мне.

— Да, — просто сказала она. — Ты же мне обязан.

— Чем, например?

Сейчас, наверное, скажет как все матери-манипуляторши в подобных случаях. Мол, я из-за тебя ночей не спала, не доедала, не допивала, лишь бы у тебя все было. Но мать рушит все стереотипы.

— Ну, например, прекрасной генетикой, — безапелляционно заявила она.

И ведь не поспоришь.

— Тем более я не так часто у тебя что-то прошу.

Это правда. Мама всегда отказывается, когда я предлагаю ей путевку на курорт или оплатить обследование в элитной клинике. Зато с удовольствием пользуется сомнительными мазями от поклонниц Малахова.

— Ну и что за у тебя кандидатура, что ты решила за нее вписаться? — лениво поинтересовался.

— Вписаться? — переспросила мама.

— Попросить…

— Славина Екатерина Сергеевна, 28 лет, работала помощником руководителя.

Странно, что она собирается устраиваться на место обычного секретаря.

— Есть ребенок три года, — добавляет мама.

А вот тут мне становится все понятно. Мадам вышла из декрета, перестала соответствовать занимаемой должности и ее уволили.

— Мама, а вот это уже чересчур. Ты знаешь что такое маленький ребенок? Это постоянные больничные. Она станет отпрашиваться на всякие утренники. Работать кто будет за нее? Ты? Или твоя подружка с мазями? Ты вообще помнишь, как называется моя компания?

— Конечно, помню. Я пока деменцией не страдаю. У твоей компании дурацкое название «Ситибилдинг».

— Да! Именно! Дурацкий «Ситибилдинг», а не «Бюро добрых дел»!

— Там очень вовлеченная бабушка. Так что не переживай насчет больничных и всего остального.

— А ты прямо уже и справки о ее семье навела?

— Конечно. Я бы не стала тебя просить за абы кого. Семья у девушки хорошая, достойная. Только судьба у нее не сладкая.

— Ну давай мы сейчас всех хороших девушек с тяжелой судьбой начнем спасать. У меня компания тогда просто развалится, если я буду подбирать не отличных спецов, а сирых и убогих. В бизнесе нет места жалости.

— И любви места нет, — всхлипнула мать. — Совсем ты меня не любишь.

О, в ход пошла тяжелая артиллерия. Женские слезы. Наобещала с три короба подружке, а теперь в грязь лицом ударить перед ней не хочется. Моя мама — манипулятор-рецидивист. Сейчас начнет задыхаться и поминать корвалол.

— Ты разбиваешь мне сердце, — простонала она и добавила полным горечи голосом, — а оно у меня больное.

— Главное, что теперь колени здоровые, — проворчал я.

— Что ты сказал, сынок? У меня уже в глазах мутнеет, в ушах звенит. Не слышу ничего.

— Сказал пусть девочка твоя завтра приходит. Испытательный срок две недели. Не будет справляться, вылетит как пробка.

— Два месяца ты сказал? — голос мамы стал сразу бодрее. Да я прямо-таки могу исцелять словом.

— Месяц.

— Месяц? Ну и хорошо. Всегда знала, что у тебя доброе сердце. Витюш, ты только в столовую не забудь сходить. И жиденькое обязательное возьми, чтобы гастрита не было. Ну все, целую тебя.

Вечером сказал Тоне, замещавшей вероломно свинтившую в декрет Людочку, что с завтрашнего дня она возвращается в свой отдел. Сначала хотел, чтобы она передала дела новенькой, но Тоня вряд ли смогла бы ее чему-то научить, потому что сама ни хрена не знала.

Претендентка на должность, по крайней мере, обладала пунктуальностью. Когда я вошел в приемную, она уже была там. Стояла лицом к окну, так что мне открывался чудесный вид на ее точеную талию, плавно переходящую в аппетитную задницу, обтянутую узкой юбкой. Светлые волосы заколоты в скромный пучок.

Она обернулась на звук открывающейся двери. И я на миг растерялся, едва не уронив отвисшую челюсть на пол. Мать подложила мне самую настоящую свинью. Передо мной стояла любительница экстремального секса с бомжами.

Глава 25

Беременность проходила относительно легко. Это в первом триместре я познала все «прелести» токсикоза и даже в больнице умудрилась полежать две недели, а потом я летала вплоть до родов. Ну как летала? Как перекормленная жирная утка. Но я ходила на работу до самого «дня икс».

Из роддома нас с Данечкой встречали мама с дядей Герой, Ленка, Иван Никифорович, Ковалева и Антоныч.

После того, как мы сфотографировались с синим конвертом, перевязанным пышным бантом на ступеньках, мы отправились ко мне домой.

Мама с дядей Герой устроили мне сюрприз — украсили квартиру голубыми и белыми шариками, развешали плакаты, причем не покупные, а нарисованные маркерами на ватманах (кому-то явно было нечего делать), накрыли стол в гостиной.

Ленка заказала у кондитера красивый голубой торт. Парящий в облаках аист нес корзинку с милым розовощеким младенцем. А внизу были указаны рост и вес Данечки при рождении.

Впрочем, торт попробовать мне так и не дали.

Мама сделала специально для меня рисовую запеканку и украсила ее карамелизованными яблоками.