О, мой бомж (СИ)

Чисто из интереса, открыл папку «избранное». Все же жалко, мама старалась, время тратила. Как оказалось, она перелопатила все фотографии и отобрала все мои детские снимки, начиная с рождения. Еще и пронумеровала их в хронологическом порядке. Наконец я дошел до садиковских фоток, и в какой-то момент на пару секунд замер, не веря своим глазам. Хорошо проморгался. Но не помогло. С одной из фотографий на меня смотрел Данька. Один в один.

Глава 48

Да что это такое? Я зарылся пальцами в волосы и стиснул пряди до боли. Этого просто не может быть! Как?

У меня с Катькой был секс всего один раз. И мы не предохранялись. Не до того было.

Посмотрел на Даньку. Хороший пацан. Неужели мой? Мой. Сын.

Или у меня обман зрения.

Набирал в строке поисковика «тест ДНК на отцовство».

Сразу всплыли названия лабораторий, предлагающих подобную услугу.

Начал читать, можно ли сделать тест без согласия матери. Как оказалось, я могу предоставить в лабораторию биоматериал ребенка. И Кате об этом знать не обязательно.

Так-так… Буккальный эпителий… Волосы… Ногти…

Со сбором буккального эпителия слишком много мороки. Во-первых, мне неоткуда взять палочку, которой нужно тереть с внутренней стороны щеки. Во-вторых, для хранения нужны какие-то специальные условия, чтобы материал не пересох, не загрязнился. Муторно. И боюсь, у меня не будет иного шанса. Вряд ли Катя еще когда-нибудь приведет сюда Даньку.

С волосами куда проще. Нужно вырвать пять-шесть волосин с луковицами. Но капец как жалко мелкого. Я же не садист какой.

А вот с ногтями проблем не вижу. Главное, чтобы Катька их не успела подстричь.

— Данька, — мой голос невольно дрогнул. Я подошел к нему.

— Покажи-ка мне пальчики.

Данька покрутил руками в воздухе. Хорошо, что Катя не озаботилась его маникюром.

Я достал из ящика стола кусачки для ногтей, вытащил из пачки чистый лист бумаги.

— Давай чуть подстрижем. Не боишься?

Данька с готовностью протянул мне пальчики.

Я аккуратно щелкнул кусачками и, подцепив пальцами отрезанный ноготь, положил его на бумагу.

Таким макаром мы обрезали все ноготки. Впервые стриг ногти другому человеку. Тем более ребенку. Волнительно.

Аккуратно завернул собранный материал в бумагу. Сегодня же вечером он окажется в лаборатории. А через пять дней я узнаю, кто отец этого чудесного малыша.

В кармане пиликнул смартфон.

Олег на мое сообщение ответил озадаченным смайлом. Надпись «печатает…» в верхней части дисплея красноречиво говорила о том, что смайлом он не ограничится.

«Не понял вопроса. Что за кран? Ты адресатом ошибся?»

«Ошибся или нет, узнаем через неделю», — набрал быстро.

«Не понял», — прилетел ответ.

«Забей».

Через неделю все станет ясно.

А пока мне в голову пришла одна мысль.

— Дань, а папка к тебе часто приходит?

— Не часто, — грустно вздохнул малыш.

— Редко, значит, — пробормотал я.

— Ага. Никогда.

— Грустно.

— Мой папа лазведчик! — гордо заявил Даня. — Он далеко уехал. Но плисылает мне письма и подалки. И я ему тоже письма пишу.

— Прям пишешь? — не поверил я.

— Мама научила. Печатными буквами. Показать?

— Конечно, покажи, — я нашел для него листок и карандаш и положил перед ним за стол.

Данька сразу схватил карандаш и, высунув язычок, стал старательно выводить кривенькие, дрожащие буковки.

Это что же получается? Либо Олег свел свое присутствие в жизни сына лишь к финансовым вливаниям либо Катька врет ребенку, сама пишет письма и покупает подарки за свой счет, а говорит, что они от отца. В итоге ребенок вырастет с психотравмой.

Капец, если это все же мой сын. Такой большой уже, рассудительный не по годам, умный мальчик.

Главное, не пороть горячку, а спокойно дождаться результатов теста на отцовство.

И потом уже решать, что делать дальше.

— Смотли! Класиво? — Даня подвинул ближе ко мне исписанный листочек.

На нем вкривь и вкось были выведены слова.

«Мама».

«Бабушка»

«Деда»

«Деда»

«Я»

«Филип»

— У тебя слово «деда» дважды, — на автомате заметил я.

— Потому что у меня есть деда Гела и деда Миша. Я плосто не стал писать. Долго.

— Ясно. А «я» пишется в другую сторону.

— Ой, — вытаращился на меня Данька.

— И «Филип» пишется с двумя «п».

— Исплавлю, — вздохнул он. — Но все равно же класиво получилось?

Я посмотрел на его каракули и сказал:

— Очень.

Данька принялся исправлять ошибки, а я задумался, если Данька описал свою семью, то кто такой Филипп?

Об этом я и спросил у своего потенциального родственника.

— Он живет у нас недавно, — поделился Данька. — Мама нашла его после Нового года. Ей стало его жалко, и она заблала его домой. Бабушка сказала, что он далмоед и нам не нужен. А мама сказала, что сама лешит.

Поразительная история, так похожая на то, что произошло четыре года назад. Тогда Катя так же пожалела меня.

— А почему бабушке Филипп так не понравился?

— Потому что он сталый и больной, что мы тепель будем на лекалства для него лаботать. А мама сказала, что он класивый.

Прям в духе Кати подбирать всякое с улицы.

— А чем этот Филипп занимается?

— Спит, ест, лежит на диване и олёт.

— На кого орёт?

— На маму, если она ему еду не дает, когда он хочет.

— Он вас обижает, что ли?

Даня пожал плечами.