О, мой бомж (СИ)

У подъезда мы столкнулись с тем дедом, которого Катя и Данька считают родственником. Он очень сдержанно ответил на мое приветствие и посмотрел на меня так, будто я зло во плоти. Перед тем, как войти в подъезд, я обернулся, почувствовав взгляд, сверлящий в спину.

Дед никуда не ушел. Он стоял и, прищурившись, наблюдал за мной.

Вроде бы с ним почти и не разговаривали. С чего он так взъелся?

— Жуткий тип, — картинно вздрогнул Лютаев, как только мы вошли в лифт. — Тот самый человек для нагнетания саспенса в ужастике.

— Не говори, — согласился я. — Катин родственник, — я нарисовал в воздухе кавычки.

— Как это?

— Как я понял, он бывший бродяга.

Лютаев промолчал, но красноречиво посмотрел на меня.

Катька долго не открывала, но скреблась и сопела за дверью. Наверное, ее смутил Лютаев, маячивший за моей спиной.

Наконец она решилась открыть нам.

— Добрый вечер, — сдержанно поздоровалась она и с опаской поглядела на Лютаева. — Виктор, ты принес свидетельство? — она протянула руку.

— Принес, и не только его, — ответил я. — Катя, нам нужно поговорить. И не на лестничной клетке. Разговор долгий и серьезный.

Она побледнела и, сложив руки на груди, ответила:

— Полагаю, разговор касается Дани. Не думаю, что сейчас стоит вести какие-то дискуссии. Отдай мне свидетельство, а все вопросы будем решать через моего адвоката.

— В этом нет никакой необходимости, — с улыбкой сказал Лютаев, — все документы уже готовы. Вам нужно только с ними ознакомиться и решить, что делать дальше.

Катя пошатнулась и ухватилась за косяк двери, чтобы не упасть.

— Викасепаныч! — из глубины квартиры раздался радостный крик, а через мгновение из-за Катиной спины появилась голова сына. — Наконец-то ты пишел! Я так ждал тебя! — тут он увидел Лютаева и округлил глазенки: — Ой!

— Ладно, проходите, — Катя посторонилась, пропуская нас в квартиру.

Пока мы раздевались, мелкий ужом вился вокруг нас и пересказывал мне свои садиковские новости. Я кивал и задавал вопросы, терпеливо слушал сбивчивые ответы. Лютаев в наш мужской разговор не лез.

Вздохнув, Катя обреченно проводила нас в гостиную.

Лютаев сел на диван, положил на колени пухлую кожаную папку с документами, вжикнул замком, открывая ее. Первым лежало свидетельство в прозрачном файле. Он протянул его Кате.

Катя вцепилась в свидетельство так, будто Лютаев мог отобрать у нее документ, и стала внимательно вчитываться в текст.

— Я все проверил, ошибок нет.

— Почему ты соврал мне? — с горечью в голосе спросила Катя. — Чтобы провернуть свои грязные делишки?

Я собирался ей ответить, но Данька, настойчиво дергая меня за штанину, стал звать играть. Пришлось включить игру на телефоне и протянуть ему, бегло объясняя суть. Катя смотрела на это без энтузиазма, но ничего не сказала. Видимо, сама не придумала иного способа отвлечь ребенка.

После того как Данька уселся в кресло, увлеченно тыкая в экран смартфона, я все же ответил на ее вопрос.

— Мне действительно нужно было свидетельство, но я подозревал, что по доброй воле ты его мне не дашь.

— Естественно, — дикой кошкой зашипела Катя.

Даня оторвался от телефона и внимательно посмотрел на нее.

— Если ты собираешься разговаривать в таком тоне, лучше будет, если мы выйдем, хотя бы на кухню, — я мягко осадил ее. — Денис, я пока справлюсь. Подключишься позже.

Денис кивнул и передал мне папку.

— Ладно, — процедила сквозь зубы Катя.

На кухне я уселся за стол и положил папку перед собой, а Катя встала возле кухонных шкафчиков, вжимаясь в них спиной. Будто ей было неприятно находиться со мной в одной комнате, и она старалась всеми силами увеличить пространство между нами.

— Чай, кофе предлагать не буду, — сказала она, гневно сверкая глазами.

— Катя, мне пришлось действовать без твоего ведома, потому что я уверен — ты восприняла бы в штыки любое мое действие. Да, я соврал тебе. Но это было в интересах нашего ребенка. Я не хочу, чтобы мой сын ютился с тобой в одной комнате. Ребенок растет, и у него должно быть свое личное пространство. А здесь не те условия, в которых должен расти мой сын.

Катя судорожно выдохнула и прикрыла рот рукой.

Я достал из папки выписку из реестра недвижимости и дал ее Кате.

Она с недоумением уставилась на нее.

— Что это?

Явно она ожидала увидеть не это. И теперь на ее лице отображалось облегчение и недоумение.

— Выписка.

— Я умею читать. Но какое отношение она имеет к нам? Здесь речь о квартире.

— Именно. Переверни страницу. Это квартира Дани.

Катя ошарашенно уставилась на меня.

— Но зачем? — растерянно пробормотала она.

— Я хочу, чтобы мой сын рос в благоприятных условиях.

— Нам ничего от тебя не нужно, — она положила выписку на стол и ударила по ней ладонью.