О Москве Ивана Грозного

На Казенном дворе (auf dem Schazhofe) сидели Микита'" Фу- ников, Хозяин Юрьевич (?) Тютин и дьяк Григорий Локуров. Они получали все деньги - доходы страны - из других приказов и опять пускали их из казны, каждый по своему усмотрению. Всячески утягивали они от простонародья третью деньгу (den dritten Pfennigk) и хорошо набили свою мошну.) Однако, отчеты представляли великому князю в полном порядке.

Микита Романович сидел в приказе подклетных сел (auf der Canzelei der Pottkletein Coeli): это те села (die Hofe), которые служили для содержания дворца. Как он там хозяйничал, о том не толковали. Причина: он был шурином великого князя.

79

В поместном приказе (Landcanzelei) сидели Путало Михаилович и Василий Степанович. Оба они хорошо набили свою мошну, ибо им одним была приказана раздача поместий (об.): половину нужно было у них выкупать, а кто не имел, что дать, тот ничего и не получал.

Иван Григорьевич был в Разряде (Krigscanzelei). Те князья и бояре, которые давали денег в этот приказ, не записывались в воинские смотренные списки (Krigsmusterregister), а кто не мог дать денег, тот должен был отправляться [в поход], даже если ничего, кроме палки, не мог принести на смотр. В этом приказе ведались все польские дела…

Иван Булгаков сидел в приказе Большой Казны (Geltcanzelei). Деньги, поступавшие из других городов и уездов, здесь уплачивались и взвешивались так, что всякий раз У60 часть оказывалась в утечке еще до записки. При выплате же из приказа не хватало уже У,0 части.

В Разбойном приказе (Mordercanzelei) сидел Григорий Шап- кин. Если [где либо] в стране, - по уездам, городам, деревням и по большим дорогам - словят убийцу, а тот откупится, -/так его подускивали, чтобы он оговаривал торговых людей и богатых крестьян, будто и они ему помогали. Так эти „великие господа" (die grossen Hansen) добывали себе деньги. /

(5) В общей судной избе (Richthause) или на дворе „Земский двор" (oder Hofe Semskouora) сидел Иван Долгоруков и Иван Мятлев. Сюда приводились на суд все те, кого пьяными нахо- / дили и хватали ночью по улицам. Штраф был в 10 алтын (А1- tin), что составляет 30 мариен-грошей* 1 или польских грошей. Если где-нибудь в тайных корчмах находили пиво, мед или вино, - все это отбиралось и доставлялось на этот двор. Виновный должен был выплатить тогда установленный штраф в 2 рубля (Rubel), что составляет б талеров, и к тому же бывал бит публично на торгу бат.огами. Было много приказчиков (Prikassiki) или чиновников (Befehlichshabere), которые за этим надзирали. И прежде, чем приведут они кого-нибудь на [Земский] двор, еще на улице, могут они дело неправое сделать правым, а правое, наооборот, неправым. К кому из купцов или тортовых людей

1 Мариенгрош - серебряная монета, чеканившаяся в пров. Ганновер сначала XVI в. до 1700 г.; по ценности - примерно 8 пфеннигам. В мариен-талере считали 36 мариен-грошей; в рейхсталере-50; 1 мариенгрош=1 коп.=2 день-

I I / / J ‘ТИХГ ЯГ.

1- ИД - '4'°'

- эти приказные не были расположены, к тем в дом подсылали °бни бродягу, который как-бы по дружбе приносил стопочку Pfleschlein) вина. За ним тотчас же являлись приказные с целовальниками (Geschwornen) и в присутствии целовальников хватали парня вместе с хозяином, хозяйкой и всей челядью. Хозяину приходилось тогда растрясать свою мошну, коли он хотел сохранить свою шкуру..

Было также много (об.) недельщиков (Nedelsecken) которые всякого высылали на суд за деньги, [при чем сумма определялась] в зависимости от расстояния. Они ставили на суд всякого в стране. Обвиняемому назначался первый срок явки соразмерно с тем, жил ли он далеко, или близко. Недельщик же, придя на место, брал с собой с ближайшей таможни, но не с поместий и не из уездов, двух или трех целовальников и бросал память в дом или во двор к обвиняемому. Так [повторялось] до третьего раза. Если обвиняемый давал деньги, то он выигрывал дело, даже если действительно был виноват. Если же он не Приходил, то жалобщик мог, словив и связав его, взять и бить на торгу публично до тех пор, пока тот не заплатит. Можно было также, по желанию истца, сделать человека холопом (lei- peigen), если только у него не было защиты: нужно было либо уплатить все с процентами, либо всю свою жизнь вертеть ручную- мельницу. Иного лихого человека подговаривали, чтобы он оговорил напрасно богатого купца или крестьянина в уезде: кривду все равно делали правдой. Так добывали эти ребята деньги.

В Ямском приказе (Postcanzelei) обычно, когда приказывали отправлять грамоты (Brife), устраивали так: копили ребята все грамоты вместе (6) и отправляли их на ямских (auf die.JPost) все зараз. А затем представляли полный счет - сколько раз и когда лошади [будто бы] были наняты, и оставляли себе деньги, которые должны бы лежать в казне.