О мстительных некромантах и запрещенных артефактах

— Я зашла к тебе, Каро, и сказала продиктовать твою биографию, ты была уставшая, к тому же это убийство, — куратор Тейша всхлипнула, — и я сказала, чтобы ты утром сама приклеила. Разместила листы, активировала заклинание, дав один допуск, и ушла спать. А утром!

Ладно утром, я отчетливо поняла, что было ночью и с чего угорали мои умертвия. А говорят, у мертвых нет чувства юмора.

— То есть вы активировали стенд на меня? — осторожно интересуюсь у преподавательницы.

— На твоих умертвий! — взвизгнула куратор Тейша.

— Простите, — произнес лорд Гаэр-аш, — почему на умертвий?

Всхлипнув, женщина торопливо ответила:

— Так все знают, что Каро своего гоблина по поручениям отправляет, а паук ей даже завтрак из столовой таскает, и гоблин — книги, и она уставшая, все одно отправила бы гоблина биографию повеси-и-ить.

Все присутствующие некроманты переглянулись. Потом взглянули на доску, сложили два и два и поняли, что «перевод гоблина» намекает собственно на гоблина. А гоблин в Некросе только один имеется. И это мой.

— Умертвия не умеют писать, — напомнил всем и, судя по всему, себе заодно, господин Дайлер.

Маг-техник хотел бы найти козла отпущения, но не мертвого же.

— Не умеют, — подтвердил Дан.

— Смотря какие, — произнес Норт.

Лорд Гаэр-аш ничего не сказал, но очень пристально смотрел на меня. Его внимательный взгляд, если бы мог звучать, прозвучал бы набатом по Гобби. И я поняла, что придется все брать на себя, а потому:

— Ладно, я это написала! — громко, гордо и решительно объявила присутствующим.

Секундная пауза, в течение которой я воскресила в воспоминаниях ту схемку по категорическим запретам, что Гобби вычертил для меня, и еще решительнее добавила:

— Письменных издевательств над некромантами в перечне запрещенных действий нет, вот!

Умыла всех! Ректор усмехнулся и посмотрел на мага-техника, господин Дайлер растерялся окончательно, куратор Тейша подскочила и гневно на меня посмотрела, Норт с Даном тоже смотрели, тоже гневно, Эдвин неожиданно вступился за меня:

— Сами виноваты. Я говорил, что схему уничтожить нужно.

— Кто ж знал, — прошипел Дан, — что наша скромная побродяжка проберется в мужское общежитие.

— Схему украли, когда мы были в кабинете лорда Гаэр-аша, — холодно произнес Норт, — а значит, не Риа.

Так, а теперь набат по Паулю.

Невинно посмотрела в потолок, потом ковырнула ножкой пол, после осторожно протянула:

— Вы про ту схемку, где разгадали мой коварный замысел с платком и вели расчеты, как бы мою кровь на играх использовать?

Вся троица разом отвела глаза. Нормально.

— Или, быть может, вы про то, — продолжила уже разгневанно, — что меня и Гобби по дороге на Королевские Мертвые игры планировалось «заболеть», ведь все схемы тренировки рассчитывались под вас!

Праведный гнев звучал грозно.

— Ты сказал? — хмуро спросил рыжий у глазастого.

Норт отрицательно качнул головой.

— Тогда кто?! — упорствовал рыжий и, на мой взгляд, почему-то самый обиженный.

Надо же, еще и виноватого прямо при мне ищут.

— Ректор, — буркнула я.

Это было определенно зря.

— В мой кабинет, — холодно приказал лорд Гаэр-аш.

Молча повернулась и направилась в кабинет ректора. Позади услышала его негромкие, но отчетливо слышные слова:

— Стенд не трогать. Куратор Тейша, на будущее относитесь с большим усердием к порученным вам обязанностям. Дастел, по поводу крови мы переговорим позднее. Это будет неприятный разговор. Разошлись на лекции.

* * *

Лорда Гаэр-аша я подождала у дверей его кабинета и вошла, едва руководитель Некроса открыл передо мной двери, пропуская как гостя, а не как провинившегося адепта. Мне было стыдно, действительно стыдно. Зря я это сказала.

— Проходите, адептка Каро, — произнес ректор, указывая мне направление совсем не к столу.

Но упорствовать в данной ситуации я сочла излишним и покорно направилась к глухой стене, практически в тупик. А лорд Гаэр-аш шел следом, и так как ничего не говорил, я сделала вывод, что иду в правильном направлении.

— Остановитесь, — прозвучал повелительный голос.

Остановилась. До стены оставался шаг, или даже чуть меньше.

Внезапно ректор оказался так близко, что практически коснулся меня, затем лорд протянул руку и нарисовал какой-то символ, вспыхнувший огнем в воздухе.

— Не кричите, — предупредил глава Некроса.

В следующее мгновение стена стала огромным черным скелетом, который оскалился при виде нас и распахнул челюсти! Меня услужливо толкнули в спину, и я полетела во мрак!

Падение в пропасть!

Крик застыл в горле. Пальцы судорожно хватают воздух! Амулеты раскалились. Все! Это конец! Хорошо, что о Гобби позаботилась, к тому же у него есть Пауль, а у Пауля саламандрочка, значит, не пропадут… А умирать так обидно… От меня даже умертвия не останется, при падении с такой высоты ничего не остается. Все, это конец…

И в этот момент меня схватили. Крепко, с силой и зло — кажется, даже синяки останутся. Затем произошло и вовсе невероятное — находясь в состоянии свободного полета, лорд Гаэр-аш рванул воротник моей мантии, после, держа за плечо, содрал с меня ожерелье за ожерельем, и едва снял ртутное… я перестала падать.