О мстительных некромантах и запрещенных артефактах

Сидели мы долго, и хорошо, что я была на Дастеле, иначе бы вконец продрогла. А потом Норт убрал руку от моего рта и просто обнял. Мы еще посидели. Наверное, не менее получаса, и тут Эдвин шепотом произнес:

— До полуночи минут семь осталось.

— Двое дознавателей на входе в ущелье, нас засекут, — вставил Дан.

— Тихо, — сдавленно приказал Норт. — Я подстраиваюсь под потоки, попробую открыть ход здесь.

И тут я не могла не вставить:

— Норт, я могу…

— О да, Риа, ты все можешь, — прошипели мне. — Но сейчас — заткнись. У тебя звонкий голос, тебя слышно!

Возмущенно выдохнув, я повернулась и потянулась к нему, собираясь прошептать на ухо, что мне символ прохода подсказали и… и в полной темноте мои губы наткнулись на его… Я отпрянула, Дастел замер. Вмиг стало удушающе жарко от стыда… Мне стало. А рука Норта вдруг поднялась вверх по спине, обхватила затылок и притянула, вынуждая прижаться к его груди. Сердце глазастого билось быстро и мощно, дыхание он с трудом контролировал, как и голос, когда, отстранившись, прошептал мне на ухо:

— Я безумно хочу тебя.

Застыв, я побоялась даже дышать, а Дастел, небрежно откинув плащ, спросил все так же шепотом, но уже так, что и некроманты могли услышать:

— Что ты там можешь?

Осторожно сползла с ног Норта, и вообще отодвинулась от него на те полшага, что были максимально возможны в крохотном пространстве. Затем дрожащей рукой коснулась стены, постаралась успокоиться и вывела символ, показанный мертвой леди.

Тусклая вспышка, бесшумно растворившиеся камни… и воронка, в которую я скользнула первой.

На этот раз я поумнела и, падая, успела сделать вдох. А потом меня поймали, крепко обняли и летели вниз мы уже вместе с Нортом. Не упали. Потому что некромант подхватил на руки и приземлился на обе ноги, удерживая меня. Рядом так же «спрыгнули» Эдвин и Дан. На меня смотрели недолго, но выразительно, после чего Норт опустил, схватил за руку, и мы, не говоря ни слова, побежали по переходам склепа.

К Культяпке меня не пустили. Там возились Эдвин и Норт, а я стояла с Даном, который широкой спиной закрывал от меня происходящее и в то же время собственно с меня глаз не сводил. В итоге выдал:

— Норт на тебя основательно запал.

Я передернула плечами.

— И Эдвин также.

Продолжаю молчать. По склепу разносится вызывающий оторопь шепот заклинаний, мелькают искры, все, словно паутиной, опутано призрачной сетью магических плетений. Жутковато, но красиво.

— Роковая ты женщина, Риа, — со смешком произнес рыжий.

Хмуро посмотрела на него и вот… не выдержала.

— Дан, — наверное, звучало зло, — а у тебя сколько девушек?

Некромант задумался, что-то прикинул в уме и ответил:

— Шесть.

— И как? — злую улыбку сдерживаю.

— По одной на день недели, — спокойно пооткровенничал рыжий. — Ну и день отдыха от б… женщин.

— Вот! — зло сказала я. — А у меня никого! Один Норт и тот фиктивный. И кто из нас роковой?!

Я думала смутить некроманта? Напрасно.

— Я мужчина, — последовал все объясняющий, с его точки зрения, ответ.

Мне так захотелось высказаться на эту тему. Просто вот так захотелось высказать все, что я вообще думаю по поводу этих наяд некромантских, а в особенности по поводу Норта с его желаниями, но тут высказался сам Дастел.

— Риа! — его голос звучал встревоженно. — Риа, иди сюда.

Я не пошла, я побежала. За Культяпку переживала очень, ведь мы успели в последний момент практически, он уже приходил в себя и рычал от боли. Да и новые органы ему приживляли «наживую», а это хуже, чем боль, потому что идет вмешательство в энергетическую составляющую нежити, в стержневое заклинание — одна ошибка, и конец — гниение станет необратимым и мгновенным. Вот почему Дана не подпустили к операции, он слишком сильный, а тут требовалась тонкая работа.

Подбежав, упала на колени рядом с зомби, осторожно коснулась его лица, вглядываясь в глаза, которые цветом немного отличались от прежних, но Норт сейчас над этим работал, вплетая нужный пигмент в поддерживающее заклинание, а Культяпка рычал, дергался, порывался встать и… не видел меня. Заклинание было сплетено, но не наложено, он оставался незрячим.

— Риа, — Дастел хрипел от перенапряжения, — мне нужно, чтобы морда сейчас была неподвижна, а он дергается и зовет тебя. Сядь ближе, положи голову орка на колени и подержи его. Мне требуется всего минута, но чтобы неподвижно.

— С ним что-то не так, — вставил Эдвин, который не хрипел, но был весь мокрый от пота, и руки подрагивали, не выдерживая нагрузки. Потому что носатый сейчас удерживал всю сеть плетения, пока Норт завершал детали. — Не могу понять почему, но разрушаются голосовые связки, причем стремительно.

У меня слезы на глазах выступили… Культяпка, как же так? Речь восстановить практически невозможно! Тьма изначальная, что делать?

— Культяпка, хороший мой, — я пересела ближе, осторожно обхватив голову орка, расположила у себя на коленях, — Культяпочка, что же с тобой случилось…

И умертвие, которое замерло, едва услышав мой голос, вдруг затряслось всем телом.

— Держи голову! — ледяным тоном приказал Норт.