О муравьях и динозаврах

Между тем новые приложения для мелкой моторики, несравненно развитой у муравьев ввиду их очень малых размеров, обнаруживались во всех концах мира динозавров. Взять, к примеру, технологию измерения времени. Солнечные часы динозавры изобрели невесть когда, но поскольку в качестве гномона они использовали большой ствол дерева и рисовали вокруг него грубые часовые линии, смотреть время можно было только там, где часы находились. Благодаря использованию мастерства муравьев солнечные часы удалось сделать меньше, а часовые линии — точнее, что позволило динозаврам носить их с собой. Позже динозавры изобрели песочные часы и водяные часы, и хотя они могли сами изготавливать сосуды — основную часть этих устройств, — только муравьи были в состоянии просверлить отверстия, через которые пересыпалось содержимое сосудов. А уж производство механических часов без муравьиного труда вообще было бы невозможно — ведь даже в «дедушкиных часах» высотой с динозавра содержалось множество мелких деталей, которые могли изготовить только муравьи.

Однако наиболее значимым вкладом помимо письменности, который муравьи своими умениями и навыками внесли, в развитие цивилизации, стали научные эксперименты. Благодаря способности муравьев к тонкой работе теперь удавалось проводить точные измерения, прежде недоступные для динозавров, что позволило им перейти от качественных научных экспериментов к количественным. Экспериментальные исследования, которые когда-то считались невозможными, стали реальностью, и это привело науку мелового периода к быстрым успехам.

Муравьи стали практически неотъемлемой частью мира динозавров. Среди динозаврьей знати распространилась повальная мода всегда носить с собой миниатюрные муравьиные гнезда. Как правило, это были деревянные шары, где обитали несколько сотен муравьев. Если динозавру требовалось что-то написать, следовало расстелить на столе пласт коры или кусок пергамента из чьей-то шкуры и положить рядом муравьиное гнездо. Муравьи выбегали наружу и принимались выгрызать буквы, которые диктовал динозавр. Муравьи писали совсем не так, как делаем это мы — они разбивались на мелкие группы и гравировали сразу много знаков, отчего их скорость написания многократно превосходила нашу. Естественно, карманные муравейники, вернее их обитатели, помогали выполнять очень много других дел, где требовались тонкие действия.

Что касается муравьев, то они получали от динозавров гораздо больше, чем прежние кости и куски мяса. Новое сложившееся партнерство дало муравьиному миру то, чего у них никогда прежде не было — письменный язык. Впрочем, муравьи не скоро постигли эту концепцию и оставались без письменности еще долго после того, как стали делать записи для динозавров, ограничиваясь простым копированием знаков, нанесенных динозаврами на большие таблицы, на маленькие и в меньшем размере. Их производительность была невысока, поскольку они могли копировать значки лишь последовательно и по одному. Но динозаврам позарез требовались муравьи, которые могли бы писать под диктовку, как секретари, а муравьи, осознавшие значение письменного языка для общества, жадно стремились учиться. Благодаря дружным усилиям обеих сторон муравьи быстро освоили алфавит динозавров и позаимствовали его для собственного использования.

Для цивилизации мелового периода главное значение появления у муравьев письменного языка, созданного прежде динозаврами, заключалось в том, что он стал мостом между столь непохожими мирами. Муравьи со временем научились понимать речь динозавров, а вот последние никак не могли понять язык муравьев, основанный на феромонах, — этого не позволяла их физиология. Поэтому между двумя мирами происходили только простые обмены. Но после того, как муравьи овладели письменным языком, ситуация кардинально изменилась: муравьи теперь могли общаться с динозаврами посредством письменности. Чтобы облегчить это общение, они изобрели поразительный метод. Тысячи муравьев собирались на ровной, желательно прямоугольной площадке и выстраивались группами, образующими знаки и строки текста. Эта техника парадно-строевой композиции совершенствовалась с каждым днем. В конце концов муравьи наловчились настолько плавно переходить от одного построения-записки к другой, что смена строя-текста происходила практически незаметно, как на экране компьютера.