О народной и либеральной интеллигенции

«Либеральная интеллигенция» в известный период време­ни претендовала на звание бытописателя и исторического исследователя советского образа жизни. Прошло время. И оказалось, что короли «либерализма» и «интеллигентности» голы. Все претензии «либеральной интеллигенции» написать историю советской страны есть не что иное, как рабское пе­реписывание антисоветской и антирусской литературы, в которой никогда не было ни ума, ни такта. Стоит почитать признанных классиков антисоветизма и антирусизма, на­пример, Карла Поппера и Збигнева Бжезинского, чтобы об­наружить в их произведениях самое настоящее скудоумие и поверхностные аналогии. Пока книги этих западных ораку­лов вращались в кругу себе подобной публики, то они каза­лись гигантами западной мысли. Когда же их работы были переведены на русский язык и стали достоянием нашего чи­тателя, то оказалось, что мы имеем дело с заурядными лите­раторами, лишенными чувства исторической правды и фи­лософской истины. Если уж западные апологеты очень да­леки от понимания советской действительности и русской истории, то их ученики в России и Белоруссии и подавно.

«Либеральная интеллигенция» чувствует свое отчуждение от наших народов, но в силу умственной беспомощности и социальной маргинальности считает это отчуждение прояв­лением индивидуальности и принадлежности, как она счи­тает, к европейскому обществу. В действительности речь идет об определенном социальном уродстве незначительной груп­пы людей, очень похожем на уродство физическое, природ­ное. Посмотрите на умственный кругозор белорусского «ли­берального интеллигента» Владимира Некляева, который еще совсем недавно хотел быть президентом Белоруссии. Вот что он излагает в своих стихах: «Нет никакой Белой Руси, а есть Великая Литва!» И это говорит политик, который собирается защищать государственность и независимость Белоруссии!

Какие еще нужны доказательства, чтобы убедиться в том, что мы имеем дело не с мыслящим человеком, а с закончен­ным дегенератом.

В обществе всегда существуют ущербные люди, которые в периоды антиисторических движений и жизненного рас­стройства выплывают на поверхность бытия и начинают на­вязывать гражданам свои аляповатые мыслишки, которые, говоря словами чеховского персонажа, скорее помещаются в животе, чем в голове.

Именно это и произошло у нас в период так называемого реформирования экономики и государства. Разрушение СССР привело к разрушению человеческих отношений и нравственных устоев, привело к появлению не только ни­щих, бомжей, проституток, мелких спекулянтов, грабителей, но и их идеологических выразителей — «либеральную интел­лигенцию», которая на жизнь смотрит через витрину запад­ного супермаркета или глазами щедринских генералов, убеж­денных, «что булки в том самом виде родятся, как их утром к кофею подают!»

Ментальное различие

Нетрудно убедиться, что именно эта «либеральная интел­лигенция» является инициатором проведения рыночных ре­форм в России и Белоруссии. «Личности с рыночным ха­рактером, — отмечал крупный мыслитель XX века Эрих Фромм, — не имеют даже своего собственного «я», на кото­рое они могли бы опереться, ибо их «я» постоянно меняется в соответствии с принципом — «я такой, какой я вам нужен». Посмотрите на Марка Захарова, Владимира Сорокина, Вик­тора Ерофеева, Андрея Зубова, Михаила Федотова в России и Владимира Некляева, Светлану Алексиевич, Владимира Орлова в Белоруссии, и вы поймете, что собой представляет «либеральная интеллигенция». В чём ментальное различие между народным интеллигентом и «либералом»?

Народный интеллигент — это человек с исторической па­мятью, с развитым чувством социальной справедливости, с непримиримым отношением к неправедно нажитому богат­ству. «Либеральный интеллигент», говоря словами Эриха Фромма, — это человек, которого «не заботит ни его жизнь, ни его счастье, а лишь то, насколько он годится для продажи».

Для народного интеллигента рынок — это место, с кото­рым приходится иметь дело по необходимости, точно так же, как по необходимости человек отправляет свои естествен­ные потребности. Для «либерального интеллигента» рынок ассоциируется со всем миром, где нет людей, а есть только продавцы и покупатели и где он сваливает в одну кучу мел­кие страстишки своей умственной деятельности и охраняет их в качестве своей священной частной собственности.