О нас по-настоящему

– Да мне по хер, я никого не боюсь, – он узнал меня. – О Гордей! Здорова! А я тут мир чище делаю!

Егор и Никита были испуганы. Я второй раз видел его в женском, но почему-то в этот раз такой негативной реакции во мне это не вызвало, а наоборот, сквозь макияж были видны его выразительные скулы, спущенная кофта оголила мускулистое плечо.

– Привет, Виталь.

Я рукой показал Егору и Никите, чтобы они ушли. Они хотели закрыть калитку, но Виталик поставил ногу.

– Куда? – заорал он. – Я еще не закончил!

– Виталь, погоди, давай поговорим, – произнес я, вставая между ними. Его друг кивком головы поддержал меня.

– А ты че? За них что ли? Заступаться будешь?

– Я за мир, – ответил я.

– Вот и я тоже. Идите сюда, шалавы дырявые, – заорал он. – Я хочу, чтобы земля наша русская была без вот этих вот ублюдков. Это же мусор, грязь! Наши деды воевали, за что? Вот за это вот?

До двух ночи мне пришлось сидеть в компании Виталика и его друга, чтобы убедиться, что он оставил идею чистки мира. Еще немного побесившись после моих слов, что они не педофилы и его детей не тронут, Виталик успокоился, а потом и вовсе забыл про ребят.

А утром, в почтовом ящике я нашел записку…

Глава 22 (от Егора)

Год, как я живу в Удельной!

Сегодня суббота, а значит, друзья и вечеринка! Правда, после вчерашнего фальстарта, мы оклемались только ближе к четырем. Из гостей ожидали Костю, который должен был захватить Лилю и Аню.

Ники, Леша и Кирилл были уже у меня. Чтобы не просто нажираться, мы решили устроить карнавал, в костюмах, с шариками, хлопушками и конфетти.

Выйдя покурить, я заметил, что у соседей подняты рольставни. Отозвалось ли это как-то во мне? Нет!

Стол был накрыт, угли в мангале готовы, Леша и Кирилл в образах ведьмы и волшебницы жарили шашлык, я и Ники преображались в ванной комнате. Пока наводили марафет, перетерли последние сплетни, кто расстался, кто с кем переспал, кто с кем посрался, наметили на следующий год отпуск, во Францию – наша любимая страна. Ники прожил там три года, я же побывал всего дважды, но ни разу, внимание! не посетил Париж. Хоть и посветил однажды ему одну из своих заметок.

«О Париже с любовью!»

Спустя две недели после того, как Бонька отбыл в отпуск, в вечерних осенних сумерках от него пришло долгожданное сообщение. Дива Советского Союза уволился с работы, послал ко всем чертям кредиты, оставил на произвол судьбы своих многочисленных мужей и отправился в вояж по Крыму и российскому Лазурному побережью.

«Курочка моя, – писал он, – я счастлив! Черное море, море ухажеров, солнце, я здесь королева! Наслаждаюсь жизнью, скоро не ждите!»

Летуче-романтическое настроение Боньки долетело и до меня. Мою голову посетил несколько необычный вопрос. Интересно, кто-нибудь умирал от счастья?

И я стал представлять, как и при каких обстоятельствах я буду умирать от счастья…

Раннее утро, я, только что проснувшийся, поднимаюсь с кровати, подхожу к окну, отодвигаю шторы, и осенний Париж врывается в еще сонную комнату. Я иду на маленькую кухоньку и готовлю завтрак на двоих под песни Шарля Азнавура. Потом на цыпочках пробираюсь в комнату… И тут меня настигает абсолютное счастье. В окно заглядывает Эйфелева башня, на кровати в белых простынях любимый мирно посапывает. Ах! Почему Париж?

Потому что это пока единственный город, который завладел моим сердцем.