О наследниках, наследиях и наследствах

— Я думаю, что дело не в ребенке, — покачал головой Орион Блэк, — это так власть свою показывают. Все знают, что для большинства чистокровных значит семья. Для Руквуда все это вполне полноценная замена обществу дементоров. Мерлин! А если бы у этих тварей получилось отдать детей кому-нибудь из своих? Так хоть уверенность есть, что сын сыт, обихожен, его никто не обижает. Кошмар какой-то!

Северус пребывал по этому поводу в глубокой задумчивости.

— Знаете, — сказал он, — а может, Руквуду тоже предложения делали? Ну как мне, чтобы работал на Дамблдора? Сыном шантажировать не получилось, а теперь, того и гляди, и вовсе из-под контроля уйдет?

— Очень может быть, — согласился Волдеморт, — Августус кремень, если упрется, его даже дементорами не переубедишь. Да и умеет он кое-что. Ребенком его можно было взять за горло, это точно, а теперь… Да, теперь он уходит из-под контроля. Надо как-то ускорить этот процесс, Августус нужен здесь.

Наконец, через две недели нервотрепки, апелляций, взяток и шантажа Августус Руквуд появился у Вайолет. Его и теперь не отпустили одного, присутствовали два аврора и Августа Лонгботтом, но это все-таки была победа. Ужасно худой, с болезненным блеском в глазах, Руквуд опустился на колени и крепко обнял своего сына.

Проняло всех, даже Августа не стала устраивать демонстративных выступлений.

Эдди улыбался, показывал отцу свои игрушки, рассказывал про свое житье-бытье, а Августус только гладил его по голове и молчал.

Вайолет почти силой влила в Руквуда чашечку молока единорогов. Он этого, похоже, и не заметил.

— Тут это… — не очень уверенно проговорил один из сопровождающих Августуса авроров, — у нас полчаса только.

— Какая же все это подлость! — сказала леди Берк. — Изуверство какое-то!

— Папа! Не уходи! — Эдди чуть не расплакался.

— Тш-ш-ш-ш-ш! — обняла его Вайолет. — Не плачь, маленький! У папы теперь все будет хорошо, и он обязательно придет снова. Скоро-скоро!

— Я приду, сынок! Обещаю! Спасибо вам за все, леди Вайолет. Если что-то нужно…

— Не беспокойтесь, мистер Руквуд, у нас все есть, денег тоже хватает. Вы, главное, поправляйтесь и приходите к нам почаще. Если нужны зелья или молоко…

— Да-да, — кивнул Северус, которому тоже было больно смотреть на все это, — сварю все, что нужно.

На лице Руквуда на мгновение появилась бледная улыбка.

— Спасибо!

И его аппарировали обратно. Августа Лонгботтом молча ретировалась.

— Неужели до нее что-то дошло? — спросила у Северуса Вайолет.

— Не знаю, — пожал плечами тот, — с самого начала было ясно, что все это бессмысленная жестокость. Хотя… Одно дело просто знать. Видеть все своими глазами — совсем другое. Но я не думаю, что если бы вместо Руквуда тут оказались Лестранжи, все прошло бы так же мирно.

Вайолет дала Эдди немного единорожьего молока, и скоро мальчик уже играл со своими друзьями. Леди Берк согласилась выпить чашечку кофе.

— Не знаю, что и делать, — сказала она, — конечно, дома лучше, чем в Азкабане, но сколько так все продолжаться может? Племяннику бы в тот Источник окунуться, да заняться ребенком и делами. Вот и пришел бы в себя. Так ведь не отстанут. Может прессу привлечь? Хотя тоже небезопасно.

Люциус хлопнул огневиски.

— Мерлин! — пробормотал он. — Прошу прощения, дамы, но как себя на месте Августуса представил… С ума сойти от такого можно! Думаю, что зелья ему передавать не стоит. Тут точно какую-нибудь гадость устроить могут или просто изымать будут. Лучше его при визитах сюда поить что зельями, что молоком единорога. Я сейчас в министерство, солью свои воспоминания госпоже министру, пусть полюбуется на явное злоупотребление властью. Августуса надо вызволять.

Северус вздохнул, допил кофе и вернулся в лабораторию. У него было много возни с мутировавшей омелой. Ему удалось немного снизить галлюциногенный эффект, но в остальном проблем хватало. К тому же за эти две недели активировались клиенты Просветленного. УПСы уже несколько раз аппарировали по сигналу чар, легиллиментили наркоманов и наркоторговцев, а потом организовывали им несчастный случай. Под «Империо», конечно. Волдеморт строжайше запретил просто убивать, чтобы не привлекать лишнего внимания магглов к необычному месту.

— Сколько же любителей всякой гадости на свете существует! — удивлялся МакНейр. — Нет, я много чего понимаю, но есть же границы. Реальный мир всегда мстит, когда в галлюцинации проваливаешься, да и по здоровью бьет.

— Для таких главное — кайф, — вздохнул Северус, — ты бы видел, что употребляют. А, лишь бы маггловские спецслужбы не заинтересовались.

— Спецслужбы? — переспросил Уолден. — Это еще что такое?

— Разведка, контрразведка и все такое прочее, — ответил Северус, — магглы постоянно друг с другом воюют, а когда не воюют, то шпионят. Для них такое средство на вес золота.